Изумительное животное, о котором мы ничего не знаем... но можем спасти

Хотя тапир и является одим из самых крупных наземных млекопитающих в мире, жизнь этих обособленных ночных существ остаётся загадкой. Известный как «живое ископаемое», тот же самый тапир, что сейчас бродит по лесам и лугам Южной Америки, появился на сцене эволюции более 5 миллионов лет назад. Но деятельность браконьеров, вырубка леса и загрязнение окружающей среды, особенно в быстро развивающейся промышленности Бразилии, ставят их выживание под угрозу. В этом содержательном выступлении биолог и защитник природы, специалист по тапирам и стипендиат TED Патриция Медичи рассказывает о своей работе с этими замечательными животными и ставит перед нами вопрос: хотим ли мы быть ответственны за их вымирание?

Это одно из самых удивительных
животных на земле.

Это тапир.

Этот тапир ещё совсем маленький,

самый обаятельный малыш
в царстве животных.

(Смех)

Из всех.

Никто с ним не сравнится.

Последние 20 лет своей жизни

я посвятила исследованиям
и охране тапиров Бразилии.

Это было невероятно увлекательно.

Но теперь я всё чаще и чаще задумываюсь

о значении собственной работы.

Я спрашиваю себя о том,
каков на самом деле мой вклад

в защиту животных,
так сильно мною любимых?

Эффективны ли мои действия

по обеспечению их выживания?

Достаточно ли я делаю?

Думаю, главный вопрос здесь:

занимаюсь ли я изучением тапиров,
содействуя охране этих животных,

или я просто документирую их вымирание?

Мир сталкивается со множеством
различных кризисов в охране природы.

Это всем известно.
Каждый день об этом говорят в новостях.

Тропические леса
и другие экосистемы уничтожаются,

меняется климат, столько видов
находятся на грани исчезновения:

тигры, львы, слоны, носороги, тапиры.

Это равнинный тапир —
разновидность тапира, которую я изучаю;

самое крупное наземное
млекопитающее Южной Америки.

Они огромные. Они мощные.

Вес взрослой особи
может достигать 300 килограммов.

Это половина лошади.

Они великолепны.

По большей части тапиры встречаются
в тропических лесах, таких как Амазонка.

Для них критично наличие
обширных участков среды обитания,

чтобы найти все необходимые ресурсы
для выживания и воспроизведения потомства.

Но их среда обитания
подвергается уничтожению,

а в нескольких зонах их географического
распределения тапиры истреблены охотой.

Это весьма и весьма печально,

ведь тапиры имеют чрезвычайную важность
для тех ареалов, где они живут.

Они травоядные.

50% их рациона составляют фрукты.

Когда они их едят, то проглатывают
и косточки или семена,

которые затем распространяют
по всему ареалу через испражнения.

Они играют важнейшую роль
в формировании и поддержании

структуры и разнообразия леса.

Поэтому их называют
«лесными садовниками».

Разве не здорово?

Если задуматься,

вымирание тапиров серьёзно повлияет

на биоразнообразие в целом.

Я начала изучение тапиров в 1996 году,
ещё молодой, только из университета.

Новаторскими были и исследование,
и программа по охране вида.

На тот момент о тапирах
было практически ничего не известно,

в основном потому,
что их так сложно изучать.

Это ночные, обособленные,
почти неуловимые животные.

Мы тогда начали собирать
самые базовые знания о них.

Так чем же занимается
работник службы охраны природы?

Во-первых, нам нужны данные.

Нужны полевые исследования.

Нужен сбор данных за длительный период
для поддержания действий по охране.

Как я сказала,
тапиров очень сложно изучать,

поэтому нам приходится пользоваться
косвенными методами изучения.

Мы ловим их и даём снотворное,

чтобы можно было надеть на них
ошейники со встроенным GPS

и так отслеживать их передвижение, —

таким методом пользуются многие работники
службы охраны природы по всему миру.

Далее мы собираем информацию о том,
как они ведут себя на местности,

как передвигаются по ландшафту,

какие среды обитания для них приоритетны

и многое другое.

После этого изученное нами
необходимо распространить.

Нужно рассказать людям о тапирах

и о том, насколько они важны.

Удивительно, как много людей в мире

не знают, как выглядит тапир.

Если честно, многие думают,
что вот это тапир.

Но поверьте мне, это не тапир.

(Смех)

Это гигантский муравьед.

Тапиры не едят муравьёв. Никогда-никогда.

Кроме того, мы должны проводить тренинги,
обеспечивать наращивание потенциала.

Это наша ответственность —
подготовить защитников природы будущего.

Некоторые битвы по защите
окружающей среды мы проигрываем,

потому необходимо больше людей,
занимающихся этим,

и они, в свою очередь, должны обладать
навыками и страстью к этой работе.

В конечном итоге мы, защитники природы,

должны уметь применить полученные данные,

применить накопленные знания,

чтобы поддержать и сами действия
по защите природы.

Наша первая программа по защите тапиров

проходила в атлантическом лесу,

расположенном в восточной
части Бразилии, —

одном из самых опасных
для выживания биомов в мире.

Уничтожение атлантического леса

началось в ранние годы XVI века,

когда португальцы
впервые прибыли в Бразилию,

запустив европейскую колонизацию
восточной части Южной Америки.

Лес практически вырубили подчистую

ради древесины, возведения городов,
сельского и животноводческого хозяйств.

На сегодняшний день от атлантического леса

осталось только 7%.

Тапиры в нём встречаются в крохотных,
изолированных, разрозненных популяциях.

Мы обнаружили, что тапиры
в атлантическом лесу проходят

через открытые участки пастбищ и угодий,

кочуя с одного клочка леса на другой.

Поэтому нашим подходом в данном регионе

стало использование данных о тапирах
для нахождения потенциальных мест,

по которым можно проложить
коридоры дикой природы

между такими вот клочками леса,

воссоединяя среду обитания,

чтобы тапиры и многие другие животные
могли безопасно передвигаться.

После 12 лет работы в атлантическом лесу

в 2008 году мы расширили нашу программу
по защите тапиров на Пантанал,

находящийся в западной части Бразилии

возле границы с Боливией и Парагваем.

Это крупнейшая непрерывная
пресноводная пойма в мире,

невероятное место

и один из важнейших оплотов
равнинных тапиров Южной Америки.

Работа в Пантанале
оказалась чрезвычайно занятной,

потому что там мы обнаружили
крупные и здоровые популяции тапиров

и смогли изучать их

в наиболее естественных условиях,
какие только возможно найти,

в среде практически без угроз их жизни.

В Пантанале, помимо ошейников с GPS,
мы применяем и иной метод:

ловушки с камерами.

Эта камера оснащена датчиком движения

и срабатывает, запечатлевая на фото
животных, проходящих мимо.

Благодаря этим потрясающим устройствам,

мы смогли собрать ценную информацию

о социальной организации
и размножении тапиров —

очень важных кусочков головоломки

в наших попытках разработать
стратегии по охране данного вида.

А прямо сейчас, в 2015 году,
мы снова расширяем нашу программу

на экорегион Серрадо в Бразилии —

открытые луга и кустарные леса
в центральной части Бразилии.

Сегодня этот регион —

эпицентр экономического
развития моей страны,

где естественная среда обитания
и популяции диких животных

стремительно истребляются
по вине нескольких факторов,

включающих, опять же,
животноводческое хозяйство,

крупные плантации
сахарного тростника и соевых бобов,

браконьерство, гибель при столкновении
с транспортом и многое другое.

Но каким-то образом
тапиры там всё же выжили,

что даёт мне прилив надежды.

Однако должна признаться:
запуск программы в Серрадо

был подобен пощёчине.

Когда объезжаешь регион

и находишь мёртвых тапиров вдоль шоссе,

или следы заблудившихся тапиров
на плантациях сахарного тростника,

где их не должно быть,

или когда говоришь с детьми и слышишь,
что им известен вкус мяса тапиров,

так как их семьи охотятся на них и едят,

это причиняет сильную боль.

Ситуация в Серрадо заставила меня понять,

ощутить срочность принятия мер.

Я плыву против течения.

Это заставило меня осознать,
что несмотря на 20 лет усердной работы

в попытках спасти этих животных,
ещё так много предстоит сделать,

если мы хотим предотвратить
их исчезновение.

Нам нужно найти способы
разрешить все эти проблемы.

Очень нужно. И знаете что?

Мы дошли до той точки
в области охраны природы,

когда необходимо мыслить нестандартно.

Нужен куда более творческий подход,
чем тот, что мы используем сейчас.

Я упомянула, что гибель тапиров на дорогах
в Серрадо — серьёзная проблема.

Мы придумали наклеить отражающие стикеры

на ошейники с GPS,
которые надеваем на тапиров.

Такие же наклеивают на большие грузовики,

чтобы предотвратить столкновение.

Тапиры пересекают автострады уже затемно.

Надеемся, что стикеры
помогут водителям увидеть,

что нечто светящееся переходит дорогу,

и, может, тогда они снизят скорость.

Пока это только идея.

Мы не знаем, снизит ли это уровень
смертности тапиров на дорогах.

Но смысл в том, что, возможно,
подобные меры и нужно принимать.

И хотя мне и тяжело справляться

со всеми этими вопросами в голове,

с тапирами я заключила пакт.

Я твёрдо знаю,

что охрана тапиров — моя миссия.

Это моя страсть.

Я не одинока.

Меня поддерживает
огромная сеть единомышленников,

и меня ничто не остановит.

Я продолжу работу в этом направлении,
скорее всего, до конца своих дней.

И я буду это делать
ради Патриции, моей тёзки, —

одного из первых пойманных и наблюдаемых
нами тапиров в атлантическом лесу

много-много лет назад;

ради Риты и её малыша
Винсента в Пантанале.

Я буду делать это ради Тэда —
тапирёнка, которого мы поймали

в декабре прошлого года,
также в Пантанале.

Я буду заниматься этим

ради сотен тапиров,
которых я имела честь встретить

на протяжении этих лет,

и многих других, которых, я знаю,
мне предстоит встретить в будущем.

Эти животные заслуживают,
чтобы о них заботились.

Я нужна им. Мы нужны им.

Да и к тому же, мы, люди,
заслуживаем жить в мире,

где мы можем пойти
и увидеть с пользой для себя

не только тапиров,

но и все остальные
прекрасные виды животных.

Сейчас — и в будущем.

Большое спасибо.

(Аплодисменты)