TEDxTeen — Натали Уорн о «безымянных выдающихся»

В возрасте 18 лет Натали Уорн работала в движении «Невидимые дети», и это сделало её героиней молодых активистов. Натали рассказывает свою вдохновляющую историю в напоминание о том, что никто не слишком молод, чтобы изменить мир.

Привет всем!

Моя мама — сильная чёрная женщина,

воспитавшая детей в духе силы и самоуважения.

Суть этого была выражена на стене

нашей маленькой двухкомнатной квартиры
на юге Чикаго.

На стене висели две фотографии:

на одной были я и мои братья и сёстры,

а на другой — моя мама в возрасте 12 лет,

глядящая в глаза доктору Мартину Лютеру Кингу.

Когда я была маленькая,
я становилась на носочки

и смотрела на это фото,
потом закрывала глаза

и представляла себе, что это я

вдохновенно смотрю на человека,
преобразовавшего движение за гражданские права,

выступившего с «Маршем на Вашингтон»
и изменившего целое поколение

словами «У меня есть мечта».

В итоге я всё-таки его встретила.

Конечно, не доктора Кинга,

а некого доктора Винсента Хардинга.

Он работал с Мартином Лютером с самого начала

и даже написал
некоторые из его культовых речей.

Это был очень важный момент в моей жизни,

так как тогда я впервые поняла,

что это не один Мартин Лютер
возглавлял эту революцию,

он был окружён движением,

состоявшим из «безымянных выдающихся».

Безымянные выдающиеся —
это люди, бескорыстно и упорно

борющиеся за то, во что они верят.

Их мотивация — не признание, а убеждения.

Я смогла понять смысл этого лишь намного позже,

когда подросла.

Я выросла, как и говорила, в Чикаго,

в суровом, бедном районе,

но это не имело тогда для меня значения,

так как у меня самая потрясающая семья в мире.

Было две вещи, с которыми
мне пришлось бороться в жизни.

Первая — мой отец был болен всю мою жизнь.

У него панкреатит и болезнь Паркинсона,

и, когда я была маленькой,
мне было трудно смотреть,

как страдает мой личный герой.

Вторая проблема заключалась во мне.

Можно сказать, у меня была проблема идентификации.

Мне пришлось четыре раза переезжать,
будучи в школе,

а в последней моей школе царил расизм.

Дети были очень жестокими.
Писали нам злобные письма,

ужасные вещи на наших ящиках.

Я представитель двух рас,
и по этой причине мне говорили:

«Ты не можешь быть и тем, и другим.
Выбирай: чёрные или белые».

В итоге, я отказалась от обоих.

А потом, в 2008, в последнем классе,

вдруг это стало новой фишкой —

стало круто быть «смешанной расы».

«О Натали, теперь ты нам нравишься.
Ты очень интересная».

Мне это надоело.

Я устала думать, что думают другие.

Я просто хотела побыстрее всё сделать,

закончить школу, неважно какую,

и всё.

И лишь когда мне было 17

и я посмотрела фильм «Невидимые дети»,

что-то произошло.

Дети-солдаты.

Детей возраста моих племянников похищали.

Им давали в руки калашников
и заставляли убивать,

и часто убивать собственных родителей,

братьев и сестёр.

Повстанческая армия,
совершающая массовые убийства

без всякой политической или религиозной причины,
просто так.

В течение 25 лет.

25 продолжался этот конфликт.

Мне 20, то есть конфликт старше меня

на пять лет.

И начал это всё один единственный человек

с харизматичным голосом.

Его имя — Джозеф Кони.

Когда я посмотрела этот фильм,
что-то произошло.

Что-то во мне начало действовать.

И я не могла понять, что это было.

Было ли это яростью, или сожалением,

или я испытывала вину,
так как впервые услышала

о 25-летней войне.

Я не могла понять, что это.

Но это движение дало мне толчок,

и я стала задавать вопросы:

Что делать?

Как может 17-летняя девушка помочь?

Должно же быть что-то.

И я нашла решение.

Создатели фильма «Невидимые дети»

рассказали мне об одном законопроекте.

Если его удастся утвердить,

станут возможны две вещи:

во-первых, будет задержан Джозеф Кони,

а также его командиры армии,

во-вторых, мы сможем обеспечить
финансовую поддержку

для восстановления регионов, разрушенных

за 25 лет войны.

И я сказала: «Решено! Я с вами,

и я клянусь, я сделаю всё, что в моих силах».

И в компании 99 идеалистов

18-20 лет

я вскочила на самолёт в Сан-Диего
с создателями фильма и стала их стажёром.

Я отложила учёбу в университете.
Стажировку нам не оплачивали.

Можете считать это безответственностью
или сумасшествием, как сделали мои родители,

но для нас было бы сумасшествием —
не поехать.

Это было самым срочным делом,
и мы были готовы на всё,

чтобы законопроект утвердили.

Нам дали первое задание:

организовать мероприятие под названием

«Спасение детей-солдат Джозефа Кони»,

на котором должны собраться люди

в сотне городов мира

и устроить протест, пока кто-нибудь
из политиков или знаменитостей

не выйдет к нам с речью в защиту
этих детей-солдат.

И тогда каждый город был бы «спасён».

И условие было:

не покинуть площадь, пока нас не «спасут».

Мне попалось Чикаго и ещё 9 городов.

И тогда я сказала руководству:

«Если мы ищем больших знаменитостей,

почему тогда не взять «первую даму»,
давайте найдём Опру Уинфри!

Они сочли это немного идеалистическим.

Но если мы уже думаем по-серьёзному

и хотим сделать невозможное,

то тогда почему не попробовать
ещё более невозможное?

У нас было 4 месяца: с января по апрель.

Это количество часов,
потраченных мною на логистику:

организация разрешений, сбор протестующих,

поиск площадок.

Вот, сколько раз мне отказывали агенты

разных знаменитостей и секретари политиков.

Вот сумма, потраченная мной на Red Bull
и диетическую колу,

чтобы не заснуть на протестах.

(Смех)

Хотите — осуждайте.

Это счёт из больницы, куда я попала

из-за инфекции почек

после «передозировки» кофеином.

Это некоторые нелепые вещи,

которые нас сопровождали во время акции.

Потом наступило 21 апреля —
и началось мероприятие.

Сотня городов по всему миру —
это было великолепно.

Шесть дней спустя все города
были «спасены», кроме одного.

Чикаго.

Мы ждали в городе.

А к нам стали подходить люди со всего света

и со всей страны, чтобы нас поддержать,

чтобы присоединить их голоса к нашим.

И, наконец, 1 мая мы окружили студию Опры

и смогли привлечь её внимание.

Это отрывок из фильма

«Вместе мы свободны»,

рассказывающий об акции

и о моей попытке получить Опру.

(Видео) Опра: Когда я сегодня утром
подъехала к студии,

я увидела огромную...

Когда вы все прибыли, там была группа снаружи?

Публика: Да.

Опра: Они держали транспаранты
и просили с ними поговорить

всего пять минут.
Я с радостью согласилась.

С ними была группа «Невидимые дети».

Я дала им минуту для того,

чтобы они разъяснили ситуацию.

Человек из толпы: Опра, спасибо, что ты с нами.

Эти ребята видели

историю о 30 000 детей,

похищенных лидером повстанцев Джозефом Кони.

Они здесь из солидарности и провели здесь

шесть дней.

Их было 100 000 по всему миру.

Сейчас нас 500, и мы твёрдо стоим,

чтобы вы подняли этот вопрос,

и тогда мы сможем покончить
с самой затянувшейся войной в Африке

и спасти этих детей-солдат,

всё ещё там.

Парень: Опра, это Натали,

ей 18 лет.

Этот год она была нашим стажёром

и сказала: «Я хочу получить Опру».

В субботу она собрала 2 000 человек,

но шёл дождь.

В дожде осталось 50 человек.

Когда остальные узнали, что она здесь,
они стали приходить.

Здесь люди из Мексики, Австралии.

Натали 18 лет.

Не думайте, что вы слишком молоды.

Мы можете изменить мир в любое время.

Начните сегодня, сейчас.

(Приветствия)

Из толпы: Это того стоило?

Толпа: Да!

Натали! Натали! Натали!

Вместе мы свободны! Вместе мы свободны!

(Аплодисменты)

И вы думаете — это был момент моей жизни,

кульминация, сделавшая меня особенной.

И это было невероятно.

Я действительно была вне себя.

10 000 000 человек смотрят
«Шоу Опры Уинфри».

Но теперь я знаю, что это не так.

Не поймите меня неправильно.

Это был незабываемый момент.

и целую неделю у меня было
особенное фото на Facebook.

Но «выдающейся» я была всё это время.

И не только я.

И несмотря на то, что показали мою историю,

я была одна из ста стажёров,

которые лезли из кожи вон,
чтобы организовать акцию.

Справа от меня парень,
на плече которого я сижу, —

он мой лучший друг.

Его зовут Йоханнес Оберман.

Он работал со мной в Чикаго с самого начала,

так же долго и столько же бессонных ночей.

Девушка справа — Бетани Байлзма.

Она организовала Нью-Йорк и Бостон.

И её акции были самыми красивыми из всех.

Девушка слева — Колин.

Колин переехала в Мексику на три месяца.

чтобы организовать акцию там,

но ей пришлось уехать за день до акции

из-за свиного гриппа.

А вот одна семья.

Они не смогли быть с нами на мероприятии,

им не удалось,

но они заказали 100 коробок пиццы для нас

и доставили на угол улиц Мичиган и Рэндольф,

где мы проводили пикет.

Именно благодаря таким людям,

которые делали, что могли,

одновременно, самостоятельно,

не думая о том, кто наблюдает за этим,

это стало возможным.

И дело было не в том, чтобы мы добились Опры.

Ведь когда я спустилась с плеч,

война не кончилась.

Дело было в законопроекте.

Опра была лишь важным узлом на пути
к этому законопроекту.

Это было целью.

Этот законопроект был
у нас перед глазами с самого начала.

Он мог бы помочь окончить
эту долгую войну в Африке.

Именно это привело 100 000 людей

на площади по всему миру.

И это того стоило.

Десять дней после передачи Опры,

законопроект был представлен в Конгрессе.

Год спустя

он получил все голоса — 267 —

в Конгрессе.

И неделю спустя

Президент Обама подписал его.

(Аплодисменты)

Никто из стажёров там не присутствовал.

Нам не посчастливилось там быть в тот момент.

Наши основатели были там.

Вон те парни, дурачащиеся на заднем плане.

(Смех)

Но этот момент стал тем,

ради чего всё это было сделано.

Вот, для чего 100 000
«безымянных выдающихся»

работали так кропотливо,
чтобы организовать всё это.

Вы знаете, эти «моменты Опры» доказывают

что то, что кажется недостижимым — возможно.

Они вдохновляют нас,
повышают нашу уверенность.

Но момент — не движение.

Даже множество моментов вместе взятых

не смогут создать движение.

Что создаёт движение —

это «безымянные выдающиеся».

Для меня лично...

что двигало мной во время всего процесса —

это мысли об этих детях-солдатах.

Это стало для меня личной проблемой.

В какой-то момент я смогла съездить в Африку.

Я встречалась с этими невероятными людьми.

У меня есть друзья среди тех,

кто жил в этом конфликте всю жизнь,

и это стало для меня личной проблемой.

Но необязательно, чтобы именно это
было вашей движущей силой.

Может, вы хотите быть новым Шепардом Фейри,

или новой Джоан Роулинг,

или кем-нибудь ещё.
Неважно.

Кем бы вы ни хотели стать, боритесь за это

всеми силами,

не для славы или богатства,

а потому что вы в это верите.

Потому что это делает вас счастливыми.

Это ваш конёк.

Это то, что определяет наше поколение:

если мы будем преследовать и бороться

за вещи, которые нам дороги,

за которые мы хотим бороться.

В школе я волновалась о том,

что обо мне думают.

В этом грандиозность этой конференции.

Многие из вас ещё так молоды.

Найдите то, что вас вдохновляет,

что вы любите, и попытайтесь этого достигнуть.

Боритесь за это.

И это изменит наш мир,

это то, что нас определяет.

Несмотря на то, что думают другие,

мои моменты с Опрой,
или это выступление на TED,

меня не определяют.

Если вы вернётесь со мной в Лос-Анджелес,

вы увидите, что я работаю официанткой

и присматриваю за детьми,
чтобы немного заработать,

потому что моя мечта — стать режиссёром.

И в эти мелочные, монотонные,

тривиальные моменты

мне приходится напоминать себе о том,
что я выдающаяся.

И поверьте, как только дверь закроется

и камеры потухнут, будет снова сложно.

Но одно я хочу сказать вам напоследок,

и не только вам,

но и мне самой,

нас определяют не «моменты Опры»,

а наши дела.

Спасибо.