Как журналисты, работающие над «Панамским архивом», осуществили крупнейшую информационную утечку в истории

Джерард Райл руководил международной командой, предавшей огласке так называемый «Панамский архив», 11,5 миллиона ранее засекреченных документов, отражающих 40 лет деятельности панамской юридической фирмы Mossack Fonseca. Обнародование этих документов позволило оценить масштаб и методы тайного мира офшорных финансов. Послушайте историю о крупнейшем совместном журналистском расследовании в истории.

Что делать, если нужно
разобраться в информации,

содержащейся в 11,5 миллиона документов,

проверить её и понять её истинный смысл?

Такая сложная задача

встала в прошом году
перед группой журналистов.

Аноним, именующий себя Джон Доу,

сумел как-то скопировать документы,
накопленные почти за 40 лет

панамской юридической фирмой
Mossack Fonseca.

Это одна из многих фирм по всему миру,

специализирующихся на открытии счетов
в офшорных зонах,

например на Виргинских островах,

для богатых и могущественных людей,
у которых есть секреты.

Джон Доу сумел скопировать
каждый документ этой фирмы,

каждый клиентский файл,

каждый имейл

с 1977 года и до наших дней.

В совокупности это был крупнейший массив

инсайдерской информации
о системе налоговых убежищ,

который когда-либо видел свет.

Но этот архив поставил сложнейшую задачу
для журналистского расследования.

Подумайте: 11,5 миллиона документов,

хранящих секреты людей
из более чем 200 разных стран.

Где ещё вы найдёте такую широкую базу?

Когда ещё ваше расследование

может завести вас в любой уголок мира

и самым неожиданным образом
касается почти любого человека,

говорящего на любом языке.

Джон Доу передал информацию
двум журналистам

немецкой газеты Süddeutsche Zeitung.

Он сказал, что им движет — я цитирую, —

«масштаб несправедливости,
которую обнажат эти документы».

Но в одиночку никто не сможет разобраться

с таким гигантским объёмом информации.

Поэтому Süddeutsche Zeitung обратились

к моей организации в Вашингтоне,

в Международный консорциум
журналистских расследований.

Мы решили сделать обратное тому,

чему нас учили как журналистов:

поделиться.

(Смех)

Журналисты-расследователи
по природе своей — волки-одиночки.

Мы рьяно охраняем свои секреты

порой даже от своих редакторов,

потому что знаем, что услышав
о нашем расследовании,

они тут же захотят его опубликовать.

По правде сказать,

когда находишь хорошую историю,

хочется оставить всю славу себе.

Но, без сомнения, мир,
в котором мы живём, сжимается,

а СМИ слишком медленно реагируют
на это изменение.

Темы, о которых мы говорим,
становятся всё более глобальными.

Гигантские корпорации действуют
на мировом уровне.

Экологический кризис
и кризис здравоохранения касаются всех.

То же относится к финансовым потокам
и финансовому кризису.

Поразительно, почему журналисты так медлят

с по-настоящему глобальным
освещением историй.

А ещё удивительно, почему журналисты

не торопятся использовать
технологические преимущества,

остерегаются их.

Вот почему журналисты
боятся новых технологий:

крупнейшие профессиональные организации
переживают трудные времена

из-за изменения формата
потребления новостей.

Бизнес-модель, по которой пресса
жила за счёт рекламы, больше не работает,

что вызвало кризис журналистики

и вынудило эти институты
переосмыслить своё функционирование.

Но там, где есть кризис,

есть и возможность.

Первый вызов, с которым мы столкнулись

из-за документов, ставших затем
«Панамским архивом», был в том,

чтобы сделать их читабельными
и организовать по ним поиск.

Там было почти 5 миллионов имейлов,

2 миллиона файлов PDF, которые нужно было
отсканировать и снабдить указателями,

и миллионы других файлов и документов.

Всех их нужно было разместить
в надёжном месте,

в облаке.

Затем мы пригласили репортёров
ознакомиться с документами.

Там были репортёры
из более 100 медиакомпаний

из 76 стран —

от британской BBC

до французской Le Monde

и японской Asahi Shimbun.

«Родным именам — родные глаза»,
так мы это называли.

Идея была в том, что никто
лучше нигерийского журналиста

не расскажет о том,
что важно этой стране.

Кто лучше канадца знает Канаду?

Для всех приглашённых
было только два правила:

мы все согласились
делиться между собой всеми находками

и обнародовать свои материалы
одновременно.

Выбор партнёров был основан на доверии,

сложившемся из прежнего
опыта сотрудничества,

и информации, почерпнутой
из расследуемых документов.

В следующие месяцы

моя небольшая некоммерческая организация,
в которой было меньше 20 сотрудников,

пополнилась 350 репортёрами,
говорившими на 25 разных языках.

Крупнейшая информационная утечка в истории

стала крупнейшим в истории
совместным журналистским проектом:

376 человек, знающих родную специфику,
делали то, что обычно репортёры не делают:

работали плечом к плечу,

делились информацией

и никому об этом не говорили.

На этом этапе стало ясно,

что больше всего шума можно произвести,

если сначала выдержать полную тишину.

Для длительного руководства этим проектом

мы создали защищённую
виртуальную редакцию.

Для этого использовались
зашифрованные системы связи

и специально созданный поисковик.

В виртуальной редакции

репортёры могли объединяться по темам,

всплывающим в документах.

Те, кто занимался «кровавыми алмазами»
или экзотическим искусством, например,

делились информацией о том,
как для сокрытия торговли этими товарами

использовались офшоры.

Интересующиеся спортом
обменивались информацией о том,

как звёзды спорта
размещали права на свой образ

в офшорных компаниях,

тем самым избегая налогообложения

в странах, где они вели
экономическую деятельность.

Но, вероятно, самым волнительным

было число мировых лидеров
и избранных политиков,

упоминавшихся в этих документах:

от украинского лидера Петра Порошенко,

близких соратников российского главы
Владимира Путина

до премьер-министра Британии
Дэвида Кэмерона, чьё имя упоминалось

из-за его отца Иэна Кэмерона.

В этих документах были сокрыты
секретные офшорные организации,

такие как Wintris Inc.,

виргинская компания,

принадлежащая, как оказалось,
действующему премьер-министру Исландии.

Про себя я называю
Йоханнеса Кристьянссона,

исландского репортёра,
участвовавшего в нашем проекте,

самым одиноким человеком в мире.

На 9 месяцев он отказался
от оплачиваемой работы

и жил на деньги жены.

Он завесил окна своего дома,

чтобы скрыться от любопытствующих глаз
в течение долгой исландской зимы.

Вскоре у него закончились оправдания
своему частому отсутствию,

он с красными глазами работал

ночь за ночью,

месяц за месяцем.

Всё это время у него была информация,

которая в конечном итоге
отправила в отставку лидера его страны.

Итак, если вы журналист-расследователь
и вы делаете замечательное открытие,

можете связать своего премьер-министра
с тайной офшорной компанией,

имеющей долю в банках Исландии, —

именно эта риторика
помогла ему избраться —

инстинкт подскажет вам кричать об этом.

Напротив, ему почти не с кем было
об этом поговорить,

и Йоханнес и я обменивались
мрачными шутками.

Он любил говорить: «Винтрис близко».

(Смех)

(Аплодисменты)

Мы большие фанаты «Игры престолов».

Когда Йоханнесу и другим репортёрам
хотелось кричать,

они кричали в виртуальной редакции,

а затем эти крики превратились в истории,

стали бóльшим, чем просто документы,
превратились в судебные дела,

официальные реестры компаний,

стали вопросами, заданными тем,
кого мы хотели призвать к ответу.

«Панамский архив» позволил журналистам
по-новому посмотреть на мир,

не так, как все остальные.

Пока мы вели своё расследование,

независимо от нас

в политике Бразилии произошёл
крупный коррупционный скандал.

В Аргентине избрали нового лидера.

ФБР предъявило обвинения чиновникам ФИФА,

организации, контролирующей
мировой профессиональный футбол.

«Панамский архив»
давал уникальное понимание

каждого из этих событий.

Вы можете представить себе
давление и личные драмы,

которые могли бы погубить всю нашу работу.

Любой из журналистов

мог нарушить соглашение.

Но никто его не нарушил.

И вот 3 апреля 2016 года,

ровно в 8 утра по берлинскому времени

мы одновременно обнародовали
эти материалы в 76 странах.

(Аплодисменты)

«Панамский архив» быстро стал
самым громким скандалом года.

Это фото было сделано в Исландии
на следующий день.

Это был первый из многих протестов.

Премьер-министр Исландии
был вынужден уйти в отставку.

Таких отставок последовало много.

Мы обратили внимание общественности
на многих знаменитостей,

таких как известнейший футболист
Лионель Месси.

Некоторые последствия были неожиданными.

Эти предполагаемые члены мексиканского
наркокартеля были арестованы после того,

как мы опубликовали детали
их местонахождения.

Они использовали этот адрес

для регистрации офшорной компании.

(Смех)

То, что нам удалось сделать,
не лишено иронии.

Технология, интернет, который
сломал старую бизнес-модель,

позволил нам возродить
журналистику как таковую.

Эта динамика позволяет достичь

беспрецедентного уровня
открытости и действенности.

Мы показали, как группа журналистов
может изменить мир,

применив современные и традиционные
приёмы журналистики

к большому объёму
просочившейся информации.

Мы вписали полученные от Джона Доу данные
в очень важный контекст.

Объединив наши ресурсы,

мы сумели копнуть намного глубже

и делать это дольше, чем нам сегодня
позволили бы в медиакомпаниях

по финансовым соображениям.

Риск был велик,

и с другой историей это бы не сработало,

но на примере «Панамского архива»
мы показали,

что можно писать о любой стране
откуда угодно

и можно самим выбирать удобное поле битвы,
чтобы защитить свой труд.

Попробуйте получить судебный запрет

на разглашение информации
в 76 разных странах.

Попробуте остановить неизбежное.

Вскоре после нашей публикации
Йоханнес прислал мне короткое сообщение:

«Wintris пришла».

(Смех)

А с ней, возможно, пришла
новая эра журналистики.

Спасибо.

(Аплодисменты)

Бруно Джуссани: Джерард, спасибо.

Я надеюсь, ты передашь
эти аплодисменты 350 журналистам,

работавшим с тобой.

Я бы хотел задать пару вопросов.

Первый вопрос такой:

вы и более 350 коллег со всего мира

более года работали втайне.

Бывало ли, что ты думал,

не произойдёт ли утечка,

не нарушит ли кто-нибудь
договорённость о сотрудничестве

преждевременной публикацией?

Или, может, кто-то со стороны

выдаст полученную информацию?

Джерард Райл: В ходе работы
мы столкнулись с рядом кризисов:

когда в мире происходили важные события,

журналисты из этих стран хотели
тут же обнародовать материал.

Приходилось их успокаивать.

Возможно, самый крупный кризис
произошёл за неделю до публикации.

Мы направили ряд вопросов
окружению Владимира Путина,

но вместо ответа,

Кремль провёл пресс-конференцию
и осудил нас,

осудил всю эту кампанию, я так понимаю,
как заговор Запада.

Тогда Путин решил,
что дело касалось только его.

Конечно, многие редакторы по всему миру

очень беспокоились из-за этого.

Им казалось, что история будет раскрыта.

Представьте, сколько денег и времени

они потратили на эту работу.

Всю последнюю неделю я только и делал,
что всех успокаивал,

словно генерал, сдерживающий свои войска:

«Сохраняйте спокойствие!»

В итоге все успокоились.

БДж: Несколько недель назад

вы выложили многие документы
в открытый доступ,

чтобы любой мог провести в них
поиск по ключевому слову.

ДжР: Мы твёрдо верим,

что основная информация о мире офшоров

должна быть публичной.

Мы не стали публиковать
основные документы

журналистов, с которыми сотрудничаем.

Но основная информация,
такая как имена лиц,

названия их офшорных компаний
и сведения о них,

сейчас доступна онлайн.

Главный источник наших сведений
сейчас доступен всем.

БДж: Джерард, спасибо за вашу работу.

ДжР: Спасибо.

(Аплодисменты)