История о двух Америках и магазинчике, в котором они столкнулись

Через 10 дней после 11 сентября 2001 года чудовищное нападение в техасском супермаркете покалечило судьбы двух человек: преступника и жертвы. В своём ошеломляющем выступлении Ананд Гирихарадас, автор книги «Настоящий американец», рассказывает историю того, что случилось дальше. Это история о двух путях, которыми может пойти Америка, и впечатляющий призыв к примирению.

Бледный татуированный мужчина спросил:
«Откуда ты?»

«Откуда ты?»

21 сентября 2001 года,

10 дней после самого чудовищного нападения
на Америку со времён Второй мировой войны.

Все хотят знать,
будет ли ещё один самолёт.

Люди ищут козлов отпущения.

За день до этого президент
говорит в Конгрессе:

«Справедливость восторжествует, приведём
ли мы наших врагов к суду, или суд к ним».

В Далласе, в небольшом магазинчике,

окружённом шинными магазинами
и стриптиз-клубами,

за стойкой работает иммигрант
из Бангладеш.

На родине Райсуддин Буян служил в ВВС.

Но он мечтал о том,
чтобы начать всё с нуля в Америке.

И если придётся поработать в магазинчике,
чтобы скопить денег на IT-курсы

и свадьбу, назначенную на декабрь,
то так тому и быть.

И вот, 21 сентября этот татуированный
человек заходит в магазин.

У него в руках дробовик.

Райсуддин знает, что нужно делать:

он выкладывает деньги на прилавок.

Но на этот раз мужчине не нужны деньги.

Он спрашивает: «Откуда ты?»

Райсуддин отвечает: «Простите?»

Его выдаёт акцент.

Самозваный истинный
американский линчеватель

стреляет в Райсуддина —
это его месть за 11 сентября.

Райсуддину кажется, что миллионы пчёл
жалят его в лицо.

На деле в его лицо впиваются десятки
обжигающих дробин.

Он лежит под стойкой, весь в крови,

прижимая ко лбу руку,
чтобы не вытек мозг,

на который он ставил всё в этой игре.

Он повторяет строки из Корана,
умоляя Бога оставить его в живых.

Он чувствует, что умирает.

Но он не умер.

Он потерял правый глаз.

Он потерял невесту.

Его вышвырнул со съёмной квартиры
хозяин магазина.

Скоро он остался без дома, но с долгом
60 000 долларов за медобслуживание,

включая платёж за вызов скорой помощи.

Но Райсуддин выжил.

Годы спустя он задумался,
чем он может отплатить своему Богу

и как быть достойным этого второго шанса.

Он пришёл к пониманию,

что второй шанс требует от него
дать второй шанс человеку,

который, как нам кажется,
не заслуживает вообще ни одного шанса.

12 лет назад я, вчерашний выпускник,
искал себя в этом мире.

Я родился в Огайо в семье
индийских иммигрантов.

Мой переезд в Индию стал настоящим
восстанием против моих родителей,

которые когда-то работали не покладая рук,
чтобы оттуда уехать.

Я рассчитывал на полгода в Мумбаи;
шесть месяцев обернулись шестью годами.

Я стал писателем и обнаружил,
что вокруг происходят удивительные вещи:

у так называемого «третьего мира»
стала появляться надежда.

Шесть лет назад я вернулся
в Америку и понял:

«американская мечта» процветает,

но только в Индии.

В Америке — не особенно.

Я увидел, что Америка разделена

на два непохожих общества:

республику мечты и республику страха.

И тут я наткнулся на эту немыслимую
историю двух жизней

и двух Америк, которые так жестоко
столкнулись в далласском магазине.

Я понял, что хочу узнать больше

и что я напишу об этом книгу,

потому что их история — это история о том,
как Америка раскололась

и как эти два общества
могут снова стать единым целым.

После нападения жизнь Райсуддина
была очень непростой.

Его выписали из больницы
на следующий же день.

Он не видел правым глазом.

Он не мог говорить.

Его лицо было изрешечено дробью.

Но у него не было страховки,
поэтому его выгнали из больницы.

Его семья в Бангладеш умоляла:
«Возвращайся домой!»

Но он сказал, что у него есть тут мечта.

Он нашёл удалённую работу,

потом устроился официантом в сетевой
ресторан Olive Garden, —

где ещё избавиться от страха перед белыми
людьми, как не в этом ресторане?

(Смех)

Как правоверный мусульманин,
он не употреблял алкоголь,

не притрагивался к нему.

Потом он заметил, что если не продавать
алкоголь, его зарплата уменьшается.

Он рассудил, как подающий надежды
американский прагматик:

«Бог же не хочет, чтобы я голодал,
правда?»

Спустя несколько месяцев Райсуддин
продавал больше всех алкоголя

во всём ресторане.

Он нашёл человека, который научил его
администрированию баз данных.

Он нашёл подработку в сфере IT.

В итоге он нашёл работу с шестизначной
зарплатой в известной IT-компании Далласа.

Когда Америка повернулась к нему,

Райсуддин сумел избежать обычной
ошибки тех, кому повезло:

он не считал себя правилом,
а не исключением из правил.

Он понял, что многие из тех, кому повезло
родиться американцами,

были тем не менее загнаны в ловушки,
в которых вторые шансы невозможны.

Он и сам видел это в ресторане,

где многие его коллеги рассказывали
истории из своего детства, —

истории про неблагополучные семьи, хаос,
наркозависимость и преступления.

Он услышал похожий рассказ о человеке,
который стрелял в него,

на судебном процессе.

Чем ближе Райсуддин был к Америке,
которую он так страстно желал, будучи далеко,

тем больше он осознавал, что существует
другая, столь же настоящая Америка,

скупая на вторые шансы.

Человек, который стрелял в Райсуддина,
вырос в этой скупой Америке.

Издали Марк Строман всегда казался
звездой вечеринок,

говорил девушкам комплименты.

Всегда приходил на работу, и не важно,
что было вчера — наркотики или драка.

Но он постоянно боролся с демонами.

Он прошёл через три вещи,

которые определяют жизни
множества молодых американцев:

скверные родители, скверная школа,
скверные тюрьмы.

Его мать с сожалением говорила ему,
когда он был маленьким,

что ей не хватило
всего 50 долларов на аборт.

Иногда в школе этот мальчик

ни с того ни с сего угрожал ножом
своим одноклассникам.

Иногда всё тот же мальчик,
приезжая в гости к дедушке и бабушке,

с любовью кормил лошадей.

Его впервые арестовали прежде,
чем он стал бриться;

колония для несовершеннолетних,
потом тюрьма.

Он стал типичным белым расистом

и, как и многие вокруг, наркоманом
и вечно отсутствующим отцом.

Скоро он обнаружил себя
в камере смертников

за свой джихад за прилавком в 2011;
он стрелял не в одного продавца,

а в троих.

Выжил только Райсуддин.

Это странно, но камера смертников
оказалась первым местом,

где он изменился к лучшему.

Негативные факторы ушли в прошлое.

Люди вокруг него были добродетельны
и заботливы:

священники, журналисты,
европейские друзья по переписке.

Они слушали его, молились с ним,
помогали ему задавать себе вопросы.

Они помогли ему заглянуть в себя
и стать лучше.

Он наконец увидел ту ненависть,
которая определяла его жизнь.

Он прочёл труды Виктора Франкла,
выжившего узника Холокоста,

и раскаялся в том,
что сделал татуировки со свастикой.

Он обрёл Господа.

Однажды в 2011 году, спустя 10 лет
после преступления,

Строман узнал новости.

Один из тех троих, в которых он стрелял,
боролся за то, чтобы спасти его жизнь.

Дело в том, что в 2009 году,
спустя восемь лет после тех событий,

Райсудин совершил паломничество в Мекку.

Будучи в толпе, он ощутил
безмерную благодарность

и осознал чувство долга.

Он вспомнил, как в 2011, умирая,
он пообещал Богу,

что если выживет, будет служить
человечеству до конца своих дней.

После этого он был занят тем,
что по кусочкам восстанавливал свою жизнь.

Теперь пришло время платить по счетам.

После некоторых размышлений он решил,
что его способ заплатить —

это вмешаться в бесконечный круг отмщения

между мусульманами и западным миром.

Как он это сделал?

Он открыто простил Стромана
во имя ислама

и исламского принципа милосердия.

Затем он подал прошение губернатору
Техаса Рику Перри,

в котором просил помиловать Стромана, —

в общем, сделал то, что обычно
делают люди, в которых стреляли.

(Смех)

Но милосердие Райсуддина имело истоки
не только в его вере.

Как новый гражданин Америки, он понял,
что Строман — порождение другой Америки,

и от него нельзя просто избавиться,
сделав смертельную иньекцию.

Это озарение вдохновило меня написать
книгу «Настоящий американец».

Этот иммигрант умолял Америку
быть столь же милосердной к родному сыну,

сколь она была милосердна к приёмному.

Тогда, в том магазине,

столкнулись не просто два человека,
но две Америки.

Америка, которая всё ещё мечтает,
всё ещё борется,

всё ещё уверена, что будущее
может опираться на настоящее,

и Америка, которая покорилась судьбе,

сломленная давлением и хаосом,
перестала хотеть бо́льшего

и укрылась в своем старейшем убежище —

в общении только с представителями
своего небольшого рода.

Но именно Райсуддин, будучи приезжим,

несмотря на нападение,

несмотря на то, что оказался бездомным
и получил травмы,

принадлежал к республике мечты;

Строман же был частью другой,
уязвленной страны,

хотя ему и выпало счастье родиться белым.

Я понял, что история этих людей создала
новую важную притчу об Америке.

Страна, которую я горд называть своей,

в целом не приходила в упадок,

как, например, Испания или Греция,
где перспективы становились туманны.

Америка одновременно самая успешная
и самая неуспешная страна

в индустриальном мире.

В Америке создаются огромные
корпорации,

а число детей, живущих в нищете,
неуклонно растёт.

В Америке уменьшается средняя
продолжительность жизни,

хотя американские больницы —
лучшие в мире.

Америка сегодня похожа
на молодого цветущего человека,

которого разбил паралич, —
одна сторона тела безжизненна,

а другая осталась на удивление здоровой.

20 июля 2011 года, после того,
как Райсуддин, рыдая,

дал показания в защиту Стромана,

государство, которое Строман так любил,
убило его с помощью смертельной инъекции.

За несколько часов до этого, когда
Райсуддин ещё надеялся спасти Стромана,

мужчины поговорили впервые
с момента нападения.

Вот выдержка из их телефонного разговора.

Райсуддин: «Марк, я хочу, чтобы ты знал:
я молюсь Богу,

сострадательному и милосердному.

Я прощаю тебя, во мне нет ненависти.

Я никогда не ненавидел тебя».

Строман: «Ты удивительный человек.

Благодарю тебя от всего сердца.

Я люблю тебя, брат».

Ещё более изумительно,
что после казни

Райсуддин пришёл к Амбер,
старшей дочери Стромана,

ранее судимой
и страдавшей от наркозависимости,

и предложил свою помощь.

Он сказал: «Ты потеряла отца,

но теперь у тебя есть дядя».

Он хотел, чтобы у неё тоже появился
второй шанс.

Если бы человеческая история
была парадом,

американская платформа для шествия была бы
неоновым алтарём для вторых шансов.

Но Америка, щедрая на вторые шансы
для уроженцев других стран,

даёт всё меньше первых шансов
своим собственным детям.

Америка ещё ослепляет тем,
что позволяет любому стать американцем.

Но она теряет своё сияние, не позволяя
каждому американцу стать кем-то.

7 млн иностранцев получили американское
гражданство за последние десять лет.

Это поразительно.

В то же время сколько американцев стали
представителями среднего класса?

По правде говоря,
прирост был отрицательным.

Дальше — хуже:

с 60-х годов средний класс
сократился на 20%,

в основном за счёт людей,
вылетевших из этой категории.

Мои исследования говорят,
что этот вопрос много беспощаднее,

чем обычное неравенство.

Я вижу две тенденции отдаления
от обычной американской жизни.

Тенденцию ухода вверх,

далеко в элитные ряды образованных
и во всеобъемлющую матрицу

работы, денег и связей,

и тенденцию ухода бедных вниз, вовне,

к обособленной, бесперспективной жизни,

которую везунчики видят редко.

Не успокаивайте себя тем,
что вы находитесь среди 99%.

Если вы живёте в центре города
возле дорогого супермаркета,

никто из вашей семьи
не служит в армии,

вам платят годовое жалованье,
а не почасовую ставку,

большинство людей вокруг вас
имеет высшее образование,

ваши знакомые не употребляют наркотики,

вы давно женаты и счастливы в браке,

вы не совершали преступлений,
в отличие от 65 миллионов американцев,

если несколько или все эти факты
описывают вас,

тогда примите возможность того,
что на самом деле

вы можете даже не подозревать,
что происходит,

и вы можете быть частью проблемы.

Прошлым поколениям пришлось выстраивать
новое общество после времён рабовладения,

преодолевать депрессию,
бороться с фашизмом,

быть правозащитниками,
«Наездниками свободы» в Миссисипи.

Я верю, что духовное испытание
для моего поколения —

сделать так, чтобы две Америки

снова выбрали единый путь
вместо разделения.

Эту проблему невозможно решить,
увеличив или сократив налоги.

Если мы будем больше писать в твиттер,
создавать удобные мобильные приложения

или изобретём новый способ обжарки кофе,
эта проблема не решится.

Это духовное испытание, которое призывает
каждого гражданина благополучной Америки

принять вызов Америки увядающей
как своей собственной,

ровно так, как пытался Райсуддин.

Как он, мы можем совершить паломничество.

Тут — в Балтиморе, Орегоне,
во всей Северной Америке —

обрести новые цели, как сделал он.

Мы можем погрузиться в эту новую страну,

быть свидетелями её надежд и сожалений

и, как Райсуддин, спросить,
что мы можем сделать.

Что вы можете сделать?

Что вы можете сделать?

Что мы можем сделать?

Как нам сделать нашу страну милосерднее?

Мы, величайшие изобретатели в мире,

мы можем придумать решения для проблем
этой Америки, не только нашей собственной.

Мы, писатели и журналисты,
можем рассказать истории Америки

вместо того, чтобы закрывать
новостные службы.

Мы можем вкладывать деньги в идеи Америки,

а не в идеи Нью-Йорка и Сан-Франциско.

Мы можем послушать её стетоскопом,

преподавать в этой стране, ходить в суд,
менять её, жить в ней, молиться в ней.

Я уверен, что именно в этом
предназначение поколения.

Америка, две части которой снова научатся

идти вперёд, пахать, ковать,
бросать вызов — вместе.

Республика шансов, обновлённая республика

начинается с нас.

Спасибо.

(Аплодисменты)