Как я помогаю освобождать невиновных из тюрьмы

Профессор права из Гарварда Рональд Салливан борется за освобождение неправомерно осуждённых людей, отбывающих срок в тюрьме. На протяжении своей карьеры он освободил около 6 000 невиновных. Он делится душераздирающими историями о том, как (и почему) люди оказываются в тюрьме за преступления, которых они не совершали, а также о последствиях этого в их жизни и жизни других. Посмотрите это важное выступление о долге, который есть у каждого из нас, — всеми силами делать этот мир немного более справедливым каждый день.

Представьте, что вы отправляетесь
в длительную 19-часовую поездку

в Диснейленд

с двумя детьми на заднем сидении.

И через 15 минут этой 19-часовой поездки

по неизменному закону природы

вам поступает вопрос:

«Мы уже приехали?»

(Смех)

Ответив на этот вопрос
ещё как минимум сто раз,

и всё отрицательно,

вы наконец на месте.

Вы чудесно, просто великолепно
проводите время.

Вы проводите 19 долгих часов
за рулём назад домой.

А когда вы приезжаете,

вас ждёт полиция.

Они обвиняют вас в преступлении,

которое было совершено,
пока вы были во Флориде.

Вы говорите всем и каждому,
кто готов слушать:

«Я не делал этого!

Я не мог этого сделать!

Я тусовался с Микки и Минни
и моими детьми!»

Но никто вам не верит.

В конце концов вас арестовывают,

проводят расследование.

вас признают виновным

и выносят приговор.

И вы проводите в тюрьме 25 лет,

пока не появляется кто-то,
кто доказывает,

предъявляет доказательства того,

что вы и правда были во Флориде

в момент совершения преступления.

Итак.

Итак, я профессор права в Гарварде

и последние несколько лет
я работаю над тем,

что добиваюсь освобождения
невиновных людей,

которых ошибочно осудили,

таких людей, как Джонатан Флеминг,

который провёл 24 года
и 8 месяцев в тюрьме

за убийство, совершённое в Бруклине,
Нью-Йорк,

пока он был в Диснейленде

со своими детьми.

Откуда нам это известно?

Когда его арестовали,

среди вещей в его заднем кармане

был чек,

чек с отметкой времени,

который указывал на то,
что он был в Диснейленде.

Этот чек поместили в полицейскую папку,

копию этого чека положили
в папку прокурора,

но этот чек никто не дал
его государственному защитнику.

Фактически, никто и не знал о его наличии.

Он просто пролежал там 20 с лишним лет.

Моя команда просмотрела папку,
и мы нашли его,

провели расследование до конца

и обнаружили, что кто-то другой
совершил преступление.

Мистер Флеминг был в Диснейленде,

и сейчас он на свободе.

Позвольте мне рассказать
небольшую предысторию.

Около трёх лет назад мне позвонил
адвокат Бруклинского округа.

Он спросил, не будет ли мне интересно
разработать программу

с названием «Бюро по пересмотру
обвинительных приговоров».

И я ответил «да».

Это бюро по сути является
отделом в прокуратуре,

где прокуроры пересматривают
свои завершённые дела

и определяют,
допустили они ошибку или нет.

В течение первого года

мы обнаружили 13 случаев
неправомерного осуждения.

Люди провели десятки лет в тюрьме,

и мы освободили их всех.

Это было самое большое количество
в истории Нью-Йорка.

Программа по-прежнему действует,

и сейчас число освобождённых
достигло 21 —

21 человек, который провел значительное
количество времени за решёткой.

Позвольте мне рассказать ещё о нескольких
мужчинах и женщинах,

с которыми я взаимодействовал
в рамках этой программы.

Одно из имён — Роджер Логан.

Мистер Логан провёл в тюрьме 17 лет

и написал мне письмо.

Это было простое письмо,
в котором говорилось:

«Профессор Салливан, я невиновен.
Меня ложно обвинили.

Не могли бы вы заняться моим делом?»

На первый взгляд казалось,
что дело открыли и закрыли,

но моё исследование ранее показало,

что дела, по которым проходит
лишь один свидетель,

склонны содержать ошибку.

Это не означает, что он был невиновен,

это лишь означает, что нам необходимо
более детально изучать подобные дела.

И мы это сделали.

И факты оказались очень простыми.

Свидетель сказала,
что она услышала выстрел

и побежала к соседнему зданию,
повернулась, посмотрела

и увидела Мистера Логана.

Было проведено расследование, и его
приговорили к 17 с лишним годам тюрьмы.

Но это было дело с одним свидетелем,
поэтому мы решили его пересмотреть.

Я отправил людей на место преступления,
и мы обнаружили противоречие.

Как бы это вежливо выразиться...

Усейн Болт не смог бы так быстро добежать
оттуда, где она, по её словам, была,

до того другого места.

Понимаете?

Итак, мы знали, что это неправда.

Это по-прежнему не означало,
что он не совершал этого,

но мы знали, что что-то не так
с этим свидетелем.

Мы просмотрели папку с делом.

На одном из листков бумаги в папке
был номер.

Этот номер указывал на то,
что у свидетеля была судимость.

Мы изучили неоцифрованные документы
за 20-летний период,

чтобы узнать, что это была за судимость.

И оказалось, оказалось,

что свидетель была в тюрьме в тот момент,

когда она якобы видела то,
о чём рассказывала.

Человек провёл 17 лет за решёткой.

Последняя история о двух парнях,

Вилли Стаки, Дэвид Маккаллум.

Они были арестованы в 15 лет,

и их судимость была аннулирована
29 лет спустя.

В этот раз всё было схоже.

На первый взгляд казалось,
что дело было открыто и закрыто.

Они признали вину.

Но моё исследование показало,
что признания подростков

в отсутствие родителей

обычно ошибочны.

ДНК тесты доказывали это несколько раз.

Мы решили разобраться.

Мы обратили внимание на признание,

и выяснилось,

что в признании было кое-что,

что это парни не могли знать.

Люди, которые знали это,
были полицейскими и прокурорами.

Мы знали, что произошло на самом деле.

Кто-то убедил их сказать это.

Мы не знаем точно, кто именно,

кто это сделал,

но во всяком случае,
признание было вынужденным,

мы это установили.

Мы вернулись и провели экспертизы

и тщательное расследование,

и нашли двух других,

намного старше, другого роста,
с другими причёсками,

двух других людей,
совершивших преступление,

а не тех двух парней.

Я пошёл в суд в тот день,

на то, что зовётся «слушанием
об аннулировании обвинения»,

где снимается обвинение.

Я пошёл в суд, я хотел увидеть

мистера Маккаллума, выходящего наружу.

Я отправился в суд,

и судья сказал то,
что судьи говорят постоянно,

но в этот раз в этом было особое значение.

Выслушав, он поднял глаза и сказал:

«Мистер Маккаллум»,

он сказал пять прекрасных слов:

«Вы свободны и можете идти».

Вы можете себе это представить?

После почти тридцати лет:

«Вы свободны и можете идти».

Он вышел из зала суда.

К сожалению, его «подельнику»,
мистеру Стаки,

это не сильно помогло.

Видите ли, мистер Стаки умер в тюрьме

в возрасте 34 лет,

и на скамье подсудимых
вместо него сидела его мать.

Я не забуду этого до конца своих дней.

Она раскачивалась на месте, приговаривая:

«Я знала, что мой мальчик этого не делал.

Я знала, мой мальчик этого не делал».

И её мальчик не делал этого.

Два других парня сделали.

Если есть что-то, что мы поняли,
что-то, что я понял,

работая над правомерностью обвинений,

это то, что справедливость
не торжествует сама по себе.

Люди заставляют
справедливость восторжествовать.

Справедливость — это не что-то,
дарованное нам с небес

и делающее всё правильным.

Если бы так и было, то мистер Стаки
не умер бы в тюрьме.

Справедливость — это то,

что люди доброй воли
заставляют восторжествовать.

Справедливость — это решение.

Справедливость — это решение.

Мы заставляем её торжествовать.

Знаете, страшно то,

что в каждом из этих трёх дел

требовалась лишь одна лишняя минута,

одна минута,

чтобы кто-то просмотрел бумаги

и нашёл чек.

Лишь одна, чтобы просмотреть бумаги,
найти чек,

отдать его государственному защитнику.

Кто-то бы потратил всего минуту,

чтобы взглянуть на запись признания
и сказать: «Этого не может быть».

Лишь минуту.

Возможно, мистер Стаки был бы сейчас жив.

Это напоминает мне
одно из моих любимых стихотворений.

Это стихотворение, которое всегда читал
Бенджамин Элайя Мейс,

он назвал его «Божья минута».

Оно начинается примерно так:

«У меня есть лишь минута,

60 секунд — и всё тут,

Как подарок мне досталась,

Просто рядом оказалась,

Лишь использовать осталось.

За потерю — наказанье,
Упущу — нет оправданья.

Путь минута скоротечна,

Но в ней притаилась вечность».

Если бы я мог донести свою мысль

каждому из нас,

то я бы хотел сказать что-то вроде:

«Каждый день,

каждый день

посвятите всего минуту

торжеству справедливости».

Вам не нужно,

как это делают некоторые,
посвящать жизнь и карьеру

профессии адвоката

ради справедливости.

На своей обычной работе,
чем бы вы ни занимались,

выделите время,

чтобы

установить справедливость.

Сделайте коллег счастливее.

Если вы слышите что-то сексисткое,

не смейтесь, выскажитесь.

Если кто-то расстроен, подбодрите его,

она минута в день —

и ваша работа будет прекрасным местом.

Я хочу показать вам кое-что.

Сейчас надо мной изображение

Дэвида Маккаллума.

Это был день,
когда его освободили из тюрьмы.

Спустя 30 лет он обнял племянницу,

к которой не имел возможности
прикоснуться ранее.

Позже я спросил его:

«Что вы хотите сделать в первую очередь?»

Он ответил: «Я просто хочу
прогуляться по тротуару

без того, чтобы мне говорили,
куда идти».

Он не озлобился,

а просто хотел пройтись по тротуару.

Я разговаривал с мистером Маккаллумом
около двух недель назад.

Я отправился в Нью-Йорк.

Это была двухлетняя годовщина

его освобождения.

И мы разговаривали,

мы смеялись, мы обнимались, мы рыдали.

Дела у него идут весьма хорошо.

Одной из вещей, которую он сказал,
когда мы с ним встретились,

было то, что теперь он посвятит жизнь

и карьеру

наблюдению за тем, чтобы больше никого
несправедливо не посадили в тюрьму.

Справедливость, мои друзья,

это решение.

Спасибо большое.

(Аплодисменты)