Эрик Дишман: Здравоохранение должно быть командным спортом

Когда Эрик Дишман учился в колледже, врачи сказали, что жить ему осталось от 2 до 3 лет. Это было довольно давно. После того как диагнозы были пересмотрены и успешно прошла трансплантация, Дишман, на основе своего личного опыта и своей экспертизы в качестве ведущего специалиста по медицинским технологиям, предложил новый революционный взгляд на устройство системы здравоохранения — пациент должен быть поставлен в центр команды, проводящей лечение. (Снято на TED@Intel)

Я хочу поделиться с вами
очень личными историями и представить друзей,

об этом я никогда раньше
не рассказывал публично,

чтобы представить идею,

и потребность, и надежду для нас

на изменение
системы здравоохранения по всему миру.

24 года назад,
когда я был на втором курсе колледжа,

я несколько раз падал в обморок.
Алкоголь тут ни при чём.

Я оказался в клинике,

там сделали
несколько исследований и заявили:

«Проблемы с почками».

До того как я это узнал, пришлось пройти

через 6 месяцев тестов,
исследований и невзгод

с шестью врачами в двух клиниках

в этой битве медицинских титанов,

чтобы понять, кто из них был прав

относительно моего состояния.

И вот в комнату, где я ждал
ультразвукового исследования,

зашли сразу все шесть врачей,

и я понял: «О-о, плохие новости».

Их диагноз был таков:

«У вас две очень редкие болезни почек,

которые в конечном счёте
разрушат ваши почки;

у вас в иммунной системе
есть раковые клетки,

и мы должны начать лечение немедленно,

но вы никогда не получите
почку для пересадки,

и у вас нет шансов
прожить больше двух или трёх лет».

Итак, тяжесть этих безнадёжных диагнозов

немедленно лишила меня всех сил,

так, как если бы
я начал готовиться, как пациент,

умереть по расписанию,
которое они мне только что огласили,

до того как я встретил
пациентку по имени Верна,

которая стала моим другом.
Однажды она вытащила меня

в медицинскую библиотеку

и, сделав собственное исследование
об этих диагнозах и болезнях,

она сказала:
«Эрик, люди, которые этим больны,

обычно узнают об этом в 70 или 80 лет.

Они ничего о тебе не знают. Проснись.

Возьми в свои руки
своё здоровье и свою жизнь».

И я сделал это.

В то же время, люди,
вынесшие мне этот приговор,

не были плохими людьми.

На самом деле,
эти профессионалы — просто волшебники,

но они работают в порочной,
дорогой системе, устроенной неправильно.

Она зависит от больниц и клиник
для каждой из наших проблем.

Зависит от специалистов,
которые видят лишь части нашего тела.

Зависит от диагноза, поставленного
наугад, и от коктейля из лекарств,

и всё это либо сработает, либо вы умрёте.

И эта система
зависит от пассивных пациентов,

которые просто принимают её
и не задают никаких вопросов.

Проблема с этой моделью в том,

что она глобально неустойчива.

Мир не может себе её позволить.

Нам необходимо изобрести
личную систему здравоохранения.

Как выглядит такая
личная система здравоохранения,

и какие новые технологии будут
использованы, и какими будут новые роли?

Я начну с того, что представлю вам

своего нового друга, Либби.

Я сильно привязался к ней
за последние шесть месяцев.

Это — Либби, или, на самом деле,
ультразвуковое изображение Либби.

Это пересаженная почка, которую,
как подразумевалось, я никогда не получу.

Эту картинку мы сняли пару недель назад,

и как вы заметили,
с краю на этой картинке

есть тёмные пятна,
которые меня беспокоят.

И мы собираемся
провести исследование прямо сейчас

чтобы посмотреть, как дела у Либби.

Проблем с одеждой нет.
Здесь я должен снять мой ремень.

Первые ряды: просьба не беспокоиться.

(Смех)

Я собираюсь использовать
устройство компании Мобисанте.

Это портативный ультразвук.

Его можно подключить
к смартфону, к планшету.

Мобисанте находится в Редмонде, Вашингтон,

и они любезно согласились
обучить меня делать это самому.

У них нет разрешения на это.
Пациентам не разрешено это делать.

Это прототип, хочу чтобы это было ясно.

Хорошо, наношу гель.

Вот теперь люди в первом ряду
очень волнуются. (Смех)

И я хочу представить вам доктора Батюк,

моего друга.

Он находится в госпитале
Legacy Good Samaritan, в Портленде, Орегон.

Итак, давайте проверим.
Доктор Батюк, вы меня хорошо слышите?

Вам видно Либби?

Томас Батюк: Привет, Эрик.

Вижу, ты занят. Как дела?

Эрик Дишман: Хорошо.
Только что скинул с себя одежду

перед двумястами зрителями.
Это прекрасно.

Итак, хочу удостовериться,
это изображение вам нужно?

И я знаю, вам хотелось
посмотреть на эти пятна, там ли они.

ТБ: Хорошо. Давай посмотрим
немного вокруг, вот здесь

дай-ка посмотреть, что к чему.

ЭД: Порядок.
ТБ: Да. Поверни немного внутрь,

немного к середине по отношению ко мне.

Да, так хорошо.
А теперь немного вверх, можешь?

Да, сделай снимок. Так меня устроит.

ЭД: Хорошо.
На прошлой неделе, когда я это делал,

вы просили меня
измерить это пятно справа.

Мне снова сделать это?

ТБ: Да, давай сделаем это.

ЭД: Хорошо. Это непросто

с одной рукой на животе
и одной на инструменте,

но у меня получилось, по-моему,

и я сохраню это изображение и вышлю вам.

Расскажите немного
об этих темных пятнах, что это.

Это то, что меня расстроило.

ТБ: У многих людей после пересадки почки

формируется небольшое количество
жидкости вокруг почки.

Чаще всего это не приводит
к каким-либо проблемам,

но за этим надо присматривать,

поэтому я рад, что у нас
есть возможность посмотреть это сегодня,

убедиться, что оно не увеличивается,
не создаёт никаких проблем.

Основываясь на других изображениях,
которые есть у нас,

я очень рад тому,
как оно выглядит сегодня.

ЭД: Хорошо. Что ж, думаю, мы снова
всё проверим, когда я буду у вас.

Через пару недель мне надо будет
сделать шестимесячную биопсию,

и я собираюсь позволить вам
это сделать в клинике,

потому что думаю,
что не смогу это сделать сам.

ТБ: Хороший выбор.
ЭД: Да, спасибо, доктор Батюк.

Хорошо. То, что вы сейчас увидели

это пример революционных технологий,

мобильных,
социальных и аналитических технологий.

Это — основы, которые сделают возможным
персонализированное здравоохранение.

Есть три ключевых составляющих

персонализированного здравоохранения,
которые я хочу с вами обсудить:

помощь в любом месте, сетевые возможности
и индивидуализация помощи.

Вы только что видели немного из первых двух

во время моего общения с доктором Батюк.

Давайте начнём с помощи в любом месте.

Человечество придумало
госпитали и клиники

в 1780 году. Пришло время,
чтобы пересмотреть наши взгляды.

Необходимо освободить
клиницистов и пациентов

от необходимости посещения
специальных сооружений

для всех видов помощи,

потому что эти места
часто являются неправильным средством

и крайне дорогим инструментом для такой работы.

И для наиболее тяжёлых пациентов они
иногда являются ещё и опасным местом,

особенно в эру сверхустойчивых

и госпитальных инфекций.

И многие страны с самого начала
в безвыходном положении,

потому что никогда
не смогут себе позволить

медицинские мега дворцы, которые
во множестве построены в других частях света.

Я на своём опыте узнал, что больницы

могут быть
очень опасным местом в юном возрасте.

Я был в третьем классе.

Я очень серьёзно сломал локоть,
была необходима операция,

переживали, что предстоит потерять руку.

После операции
в больнице у меня начались пролежни.

Пролежни инфицировались,

и мне были назначены антибиотики,
которые в свою очередь вызвали аллергию,

и теперь уже сломался весь мой организм,

и вот уже всё стало инфицировано.

Чем дольше я оставался в больнице,
тем хуже мне становилось,

тем дороже это становилось,

и это происходит с миллионами людей
по всему миру, каждый год.

В будущем личного здравоохранения,
о котором я рассказываю,

помощь должна оказываться дома,
всегда, когда это возможно,

а не в больнице или клинике.

Вы должны заработать себе
на билет в эти места

такой серьёзной болезнью, что
использование этих инструментов станет оправдано.

Теперь к смартфонам,
которые мы уже носим с собой,

можно подключить такие
диагностические устройства, как ультразвук,

и множество других. Сегодня,

так как сенсоры уже встроены в них,

мы сможем отслеживать
жизненные показатели

и наблюдать поведение так,
как никогда ранее.

У многих из нас будут импланты,
которые в реальном времени

следят за химическими показателями
нашей крови

и наших белков, прямо сейчас.

Программы тоже становятся смышлёнее, так?

Подумайте о тренере, онлайн-агенте,

который поможет мне
безопасно оказывать самопомощь.

То, что мы только что
сделали с ультразвуком,

будет сопровождаться обработкой
изображения в реальном времени,

и устройство скажет нам:
«Вверх, вниз, влево, вправо,

о, Эрик, вот прекрасный ракурс,
чтобы послать снимок

твоему доктору».

Итак, если все эти устройства
объединены в сеть,

которая помогает нам
получить помощь где угодно,

то у нас возникнет потребность в команде,

которая сможет работать
со всеми этими штуками,

и это приводит
ко второму ключевому моменту,

сетевые возможности.

Мы должны перейти от парадигмы

когда изолированные специалисты
делают часть работы

к мультидисциплинарным командам,
оказывающим персонализированную помощь.

Некоординированная помощь
сегодня в лучшем случае дорога

и убийственна в худшем.

80% медицинских ошибок вызваны

проблемами в коммуникации и координации

внутри медицинских коллективов.

Я получил «шрам» на своём сердце
год спустя после окончания школы,

когда я проходил лечение по поводу почек,

и вдруг они заявили: «Мы считаем,
что у тебя проблемы с сердцем».

У меня были ощущение трепетания в груди.

Мне назначали тесты, длившиеся пять недель,

очень дорогие, очень пугающие —
и в конце медсестра выдала

листок бумаги с результатами,

который я носил на каждый осмотр врачами,

сказав: «Боже мой».

Три разных специалиста выписали мне

три разных варианта
одного и того же лекарства.

У меня не было проблем с сердцем.
Моя проблема была в передозировке.

Я страдал от проблемы с координацией.

И это происходит
с миллионами людей ежегодно.

Я хочу использовать технологии,
над которыми мы работаем, сделав так,

чтобы здравоохранение стало
слаженным командным спортом.

Теперь к наиболее волнительной
для меня истории.

Из всей той помощи, которую я получал
в больницах и клиниках по всему миру,

впервые я получил опыт
действительно командной помощи

в клинике Legacy Good Sam
шесть месяцев назад,

когда я обратился к ним.

Это фото нашей команды
с моей выписки из клиники.

Вот пара ребят.
Доктора Батюк вы уже узнали.

Мы только что-то говорили с ним.
Вот Дженни. Одна из медсестёр.

Эллисон, которая помогала
с листом ожидания трансплантации,

и ещё много других людей,
которых нет на снимке.

Фармаколог, психолог, диетолог,

и даже финансовый советник, Лиза,

которая помогла нам
разобраться со страховками.

Я плакал на своей выписке.

Я был счастлив, потому что
чувствовал себя так хорошо,

что мог вернуться
к моим нормальным докторам,

но я плакал,
так как очень сблизился с командой.

И вот самая важная часть.

На этом снимке я и моя жена, Эшли.

В клинике нас научили,
как осуществлять уход за мной дома,

так они смогут
разгрузить больницы и клиники.

И это единственный способ
сделать модель работоспособной.

Моя команда работает в Китае

по одной из этих моделей самопомощи

в проекте
«Города, доброжелательные к пожилым».

Мы стараемся построить социальную сеть,

которая поможет следить
за состоянием пожилых и обучать их

оказывать себе помощь самим,

то же относится и к помощи,
которую они получают от своих близких

или от волонтёров
из общественных организаций,

с возможностью сетевого обмена онлайн,

где, например, я смогу пожертвовать
три часа в день на помощь вашей маме,

если кто-нибудь другой
поможет мне с перевозкой еды,

и мы произведём обмен онлайн.

Наиболее важное замечание,
которое я хочу сделать,

это о сакральной
и сверх романтизируемой связи

врач-пациент один-на-один.

Это пережиток прошлого.

Будущее здравоохранения
в умелых командах,

и для вас лучше быть в такой команде.

Итак, последний вопрос,
который я хочу обсудить,

это персонализация помощи,

потому что если вы получаете помощь везде
и у вас есть сетевые возможности,

что уже продвинет довольно далеко
нашу систему здравоохранения,

но всё равно многое
будет делаться по наитию.

Рандомизированные клинические
исследования были изобретены в 1948,

чтобы помочь изобрести
лекарство для лечения туберкулёза,

и это важно, не поймите меня превратно.

Такие исследования привели к изобретению

множества чудесных лекарств,
которые спасли миллионы жизней,

но проблема в том, что здравоохранение

лечит нас как усреднённых,
а не уникальных индивидуумов,

потому что, в конце концов,

пациент — это не то же самое, что популяция,

которую мы изучили.
Это приводит к гаданиям.

Новые технологии, аналитика,

высокопроизводительные вычисления,

большие данные, о которых все говорят,

позволят нам строить
предикативные модели

для каждого индивидуального пациента.

Чудо в том, что экспериментировать
будут с моим аватаром

в программной среде.
Моё тело не будет страдать.

У меня два примера,
которыми я хочу поделиться с вами.

Они о том, как помощь
была персонализирована в моем случае.

Первый довольно прост.
Спустя несколько лет я понял,

что все медицинские команды
оптимизировали терапию для увеличения срока жизни.

Это как медаль за отвагу за пациента,
которому сохранят жизнь как можно дольше.

Я оптимизировал свою жизнь
для повышения её качества,

и качество жизни для меня
значит время на снегу.

И потому я заставил их внести
в историю болезни: «Цель пациента:

низкие дозы лекарств
на протяжении длительного времени,

побочные эффекты должны
позволить катание на лыжах».

И я думаю, что именно это
позволило мне достичь такого срока жизни.

Я думаю, что терапия с прицелом
на «время-на-снегу» также важна,

как и фармацевтика, что у меня была.

Второй пример, и, между прочим,

вы не сможете персонализировать
своё лечение, если не знаете своих целей,

ведь здравоохранение не узнает их,
пока вы сами не поймёте.

Но вот второй пример,
которым хочу поделиться.

Так случилось,
что я был подопытной «морской свинкой»,

и мне посчастливилось получить
всю последовательность моего генома.

Это заняло пару недель на обработку

на высокопроизводительных серверах Интел

и ещё шесть месяцев работы людей и машин

чтобы придать смысл всем этим данным.

И в конце концов мне сказали:

«Да, эти диагнозы,
что вызывали битву медицинских титанов

все эти годы были ошибочными,

и у нас есть план получше».

Будущее, над которым
Интел работает сейчас — это то,

как сделать обработку данных
для персонализированной медицины

не за месяцы, а за недели,
или может быть даже за часы,

и сделать все эти инструменты доступными,

не только на суперкомпьютерах
в научных центрах по всему миру,

но для широких масс —
для каждого пациента, в каждой клинике,

с доступом
ко всей последовательности генома.

Говорю вам, такая персонализации помощи

для всего:
от ваших целей до вашей генетики

станет самой радикальной трансформацией,

свидетелями которой
мы будем при нашей жизни.

Эти три ключевых составляющих
личного здравоохранения:

помощь в любом месте, сетевые возможности,
персонализация помощи, —

происходят частично уже сейчас,

но это будущее может
и не состояться, если мы не примем

на себя новые роли,
и те, кто оказывает помощь, и пациенты.

Это то, о чем говорила моя подруга Верна:

Проснись и возьми контроль
над своим здоровьем в свои руки.

Потому что в конце концов, эти технологии

просто о том,
как одни люди заботятся о других

и о себе с новыми мощными возможностями.

И в этом духе, я хочу представить вам

ещё одного друга, очень быстро.

Трейси Гемли подарила мне эту невозможную почку,

которую я никогда не должен был получить.

(Аплодисменты)

Итак Трейси, расскажи немного нам о том,
каково это быть донором.

Трейси Гемли:
Это было очень легко для меня.

Я провела в больнице только одну ночь.

Операция была сделано лапароскопически,

поэтому у меня осталось
только пять маленьких шрамов на животе,

и четыре недели я провела на больничном,

потом вернулась к своей обычной жизни

без каких-либо перемен.

ЭД: У меня возможно больше никогда
не будет шанса сказать это тебе

перед такой большой аудиторией.

Пусть «Спасибо» звучит слишком банально,

но я благодарен тебе от всего сердца
за то, что спасла мне жизнь.

(Аплодисменты)

На этой сцене
и на всех других мероприятиях TED

мы часто восхищаемся инновациями

и рассказываем о новых технологиях,

и я делал это сегодня,

и я слышал об удивительных вещах
от докладчиков на TED.

Боже мой, мы скоро получим искусственную почку,
даже почку, которую будут печатать на принтере.

Но пока эти замечательные технологии

не станут нам доступны,
и даже после этого,

только от нас зависит
спасение жизней друг друга.

Я надеюсь, что вы сможете сделать
личное здравоохранение реальностью

для себя и для всех. Большое спасибо.

(Аплодисменты)