Джорджетт Мулхейр: Трагедия детских домов

Детские дома и интернаты требуют больших финансовых затрат. Проживание в них наносит огромный вред физическому и психическому здоровью детей. Так почему же они до сих пор так распространены? Джорджетт Мулхейр ясно описывает мрачную жизнь сирот в интернатах и призывает взглянуть на содержание детей по новому: стоит отказаться от интернатов и переключиться на прямое финансирование детей и их семей.

Около миллиона детей
в Европе и центральной Азии

воспитываются
в общих институтах проживания,

известных в народе как детские дома.

Большинство людей считают детдома

центрами заботы о детях.

Даже те, кто более осведомлён
об условиях проживания в детдомах,

всё же считают детдома
необходимыми.

В конце концов, где ещё мы разместим

всех брошенных родителями сирот?

Однако 60 лет исследований показали,

что отделение детей от их семей

и их размещение
в социальных институтах

серьёзно подрывает
детское здоровье и развитие,

в особенности для младенцев.

Как известно, при рождении

мышцы ребёнка и его мозг

не развиты.

Мозг достигает своего полного размера

в первые три года жизни,
и основной рост приходиться

на первые 6 месяцев.
На развитие мозга

влияет опыт и окружающая среда малыша.

Каждый раз, когда ребёнок
учиться чему-то новому —

фокусировать свой взгляд,

повторять движение или мимику,

брать в руки,
формулировать слово, или сидеть —

в мозгу создаются
новые синаптические соединения.

Молодые родители изумляются
смышлёности новорождённых.

Они весьма удивляются
и поражаются уму своих детей.

Родители передают свой восторг детям,

а они отвечают улыбкой

и готовностью постигать
всё новое и новое.

Данное формирование
крепкой привязанности детей и родителей

является основой физического, социального,

языкового, когнитивного
и психологического развития.

Это также служит моделью
будущих отношений с друзьями,

партнёрами и собственными детьми.

В болшинстве семей это происходит
настолько естественно,

что мы даже не замечаем этого.
Многие из нас даже не догадываются

о влиянии таких процессов
на развитие здорового человека

и, в перспективе,
на развитие здорового общества.

И лишь при обнаружении сбоя

мы начинаем понимать,
как важна семья для ребёнка.

В августе 1993 г.
я впервые стала свидетелем того,

как отсутствие родителей
и подобные учреждения

влияют на детей.

Те, кто видел газетные сообщения

из Румынии сразу после революции 1989 г.,

знает об ужасающих условиях содержания
в подобных детских учреждениях.

Меня попросили помочь
директору одного детского дома

предотвратить разделение детей и их семей.

Тот детский дом содержал 550 детей и,
являясь показательным у Чеушеску,

славился лучшими условиями,
нежели другие дома.

Придя на работу в это детдом,

я ожидала услышать детский гвалт,

однако меня оглушила
монастырская тишина.

Мне едва верилось,
что в доме вообще находятся дети,

хотя директор провёл меня
по всем комнатам,

в каждой из которых
были десятки детских кроваток

с уставившимися в потолок ребятишками.

В комнате с младенцами
ни один из 40 новорождённых
не издал звука.

Хотя у многих были запачканы пелёнки,

многие были беспокойны.

Однако лишь тихий,
продолжительный стон нарушал тишину.

Старшая медсестра хвасталась:

«Как видите, наши малыши
очень хорошо себя ведут».

Через несколько дней я начала понимать,

что нет ничего удивительного
в молчании детей.

Сразу после поступления в детдом
дети плачут первые часы,

однако, не получив
никакой реакции от нянечек,

они в конце концов отучаются плакать.
За несколько дней

дети становятся апатичными, вялыми,

подобно другим ребятишкам заведения.

На протяжении многих лет общество и пресса

обвиняли персонал детских домов

в нанесении психологических травм сиротам,
однако зачастую

на одну нянечку
приходится 10, 20, а то и 40 детей.

Именно поэтому строгая дисциплина
просто необходима.

Дети просыпаются в 7 и завтракают в 7:30.

Так как к 8 часам
необходимо поменять всем пелёнки,

у нянечки есть всего 30 минут,
чтобы накормить 10-20 детей.

Если ребёнок марает пелёнку в 8:30,
ему придётся ждать

несколько часов
до следующей процедуры
замены пелёнок.

Ежедневный контакт ребёнка с людьми

сокращён до нескольких спешных минут
кормления и пеленания,

после чего
единственным окружением остаётся

лишь потолок, стены
или решётки кроватки.

После моего первого визита
в детдом Чеушеску

я насмотрелась
на подобные заведения
в 18 странах мира,

от Чехии до Судана.

И во всех этих
отличающихся друг от друга странах

жизнь детей в детдомах

угнетающе похожа.

Недостаток контакта с людьми
часто приводит к развитию
самостимулирующего поведения —

размахивание руками,
маниакальное покачивание взад и вперёд

или агрессии;
в результате одни детдома используют

психотропные лекарства,
чтобы успокоить подобных детей,

другие же связывают детей,
чтобы те не поранили

ни себя, ни других.

Таким детям быстро приписывают
наличие отклонений

и отправляют в специальный интернат
для детей с отклонениями.

Большинство из таких детей
уже никогда не покинет интерната.

Тем же, кто считается здоровым,
предстоит поменять

интернат в возрасте 3-х лет,
а затем и в 7 лет.

Распределяя детей по возрасту и полу,

их зачастую разделяют
с родными братьями и сёстрами,

не дав им времени даже попрощаться.

Они не доедают.
Они постоянно голодны.

Старшие издеваются над младшими.
Они учаться выживать.

Либо они научатся защищать себя,
либо превратятся в изгоев.

Покидая детский дом, они сталкиваются

с новой проблемой —
полноценно влиться в общество.

В Молдавии девочки из детдомов
становятся жертвами

торговли людьми в 10 раз чаще
остальных детей;

согласно исследованию в России,
через 2 года после

интерната 20% детей
становятся преступниками,

14% вовлечены в проституцию,

10% убивают себя.

Однако, почему при отсутствии
больших военных

или природных катастроф
Европа насчитывает
такое большое число сирот?

На самом деле больше 95% детей в детдомах
имеют живых родителей;

общество осуждает родителей,

бросивших собственых детей,
однако последние исследования показали,

что родители не хотят
бросать своих детей —

на это их толкает

бедность, болезни и проблемы
национальной принадлежности.

Во многих странах до сих пор нет
общих школ для здоровых детей
и детей с отклонениями,

поэтому дети даже с лёгкими отклонениями

отправляются в отдалённые спецшколы

в возрасте 6-7 лет.

Зачастую подобные школы расположены
в сотнях километрах от дома.

В малообеспеченной семье
родители не могу себе позволить
часто посещать ребёнка,

и постепенно их встречи сводяться к нулю.

За каждым ребёнком,
живущим в интернате,

скрывается история его родителей,

отчаявшихся найти выход из ситуации.
Например, Наталья из Молодавии,

которая отправила
своего старшего сына в интернат,

так как едва зарабатывала на еду;

или Деспи из Болгарии,
которая воспитывала дома

четверых детей.
Когда её муж умер, ей пришлось

работать целый день,

отправив своего ребёнка с отклонениями

в интернат;

или многочисленные
несовершеннолетние девочки,
не смеющие сказать родителям

о своей беременности,
оставляющие младенцев
прямо в роддоме;

или молодые пары, которые,
узнав о физическом отклонении

своего новорождённого,
вместо обнадёживающих

прогнозов о возможностях
своего малыша

слышат от врачей:

«Забудьте, оставьте ребёнка в интернате

и рожайте второго, здорового».

Сложившуюся ситуацию не только возможно,
но и нужно изменить.

Каждый ребёнок нуждается в семье,
имеет на неё право.

Дети необыкновенно жизнеспособны.

Согласно нашим исследованиям,
чем раньше ребёнок

принимается в любящую семью,
тем скорее восстанавливается его развитие,

и он вновь живёт полной,
счастливой жизнью.

К тому же, гораздо дешевле
материально поддерживать семьи,

чем финансировать детские интернаты.

Одно исследование показало,
что материальная поддержка

семей составляет 10%
от суммы финансирования интернатов,

а хорошее воспитание детей
в приёмных семьях

оценивается в 30% от затрат на детдома.

Правильно распределяя средства
на поддержку детей и их семей,

мы сможем направить сэкономленные деньги
на интернаты

высокого уровня для детей
с самыми сложными отклонениями.

По всей Европе распространяется движение

за перераспределение средств
из интернатов и детдомов,

которые не справляются с задачей,
в общественные районные центры

по защите детей,
которые смогут помочь
развитию ребёнка.

20 лет назад, когда я только начала
работать в Румынии,

в интернатах содержалось 200 000 детей,

с ежедневным поступлением новых сирот.

Сегодня меньше 10 000 детей
воспитываются в детдомах,

а количество общественных центров
помощи семьям растёт по всей стране.

В Молдавии, не смотря на
крайнюю нищету и тяжёлые

последствия мирового финансового кризиса,

количество детей в интернатах
сократилось на половину

за последние 5 лет,
а финансовые средства направлены

в центры помощи семьям и общие школы.

Во многих странах разработан
национальный план по реструктуризации.

Еврокомиссия и другие крупные спонсоры

изучают способы перераспределения
средств из интернатов

в центры поддержки семей,
увеличивая тем самым

возможности районных коммун
заботиться о своих детях.

Однако многое ещё предстоит сделать

для искоренения практики
разлучения детей и родителей.

Необходимо осведомить общество
на каждом его уровне.

Люди должны понимать,
насколько вредны интернаты
для развития детей;

люди должны знать,
что есть альтернативные пути решения.

Если кто-то желает
спонсировать интернаты,

ему должны рассказать
о преимуществах центров поддержки семьи.

Вместе мы в силах искоренить

эту форму жестокого обращения с детьми.

Спасибо. (Аплодисменты)

(Аплодисменты)