Как страх атомной энергии вредит окружающей среде

«То, что сейчас происходит, — это кризис, а не революция в сфере экологически чистой энергии», — говорит эксперт по климатической политике Майкл Шелленберг. Он предлагает неожиданное решение: атомную энергию. В этом эмоциональном выступлении он объясняет, почему пришло время преодолеть застарелый страх перед этой технологией и почему он и другие защитники окружающей среды уверены, что давно пора сделать атомную энергию перспективным и желанным источником экологически чистой энергии.

Вы слышали новости?

Идёт революция
экологически чистой энергии.

Там, где я живу, в Беркли в Калифорнии,

ежедневно кто-то оснащает свою крышу
солнечными батареями

и обзаводится электромобилем.

В Германии иногда половину энергии
получают от Солнца,

а Индия ставит целью создать
в 10 раз больше солнечных батарей,

чем в Калифорнии,

к 2022 году.

Кажется, мы даже вернулись
к атомной энергии.

Билл Гейтс в Китае работает с инженерами.

Там сотрудничают 40 различных компаний
в попытке построить

первый в мире реактор,
работающий на ядерных отходах,

который не расплавится

и будет дешевле угля.

У вас может возникнуть вопрос:

справимся ли мы с глобальным потеплением

намного легче, чем представлялось?

Мы тоже задались этим вопросом,

поэтому вместе с коллегами решили
досконально разобраться с данными.

Мы довольно скептически относились

к истории с революцией чистой энергии,

но то, что мы нашли, нас удивило.

Во-первых, объёмы чистой энергии росли.

Вот электричество, полученное
экологичным путём за последние 20 лет.

Но данные по добыче
всего экологически чистого электричества

в мировом масштабе

показывают, что на самом деле
произошёл спад с 36% до 31%.

Если вас беспокоит изменение климата,

нужно идти в другом направлении

и добиваться получения
100% электроэнергии из чистых источников

как можно скорее.

Может, вы думаете:

«Да ладно, разве 5% электроэнергии мира
это так уж много?»

Оказывается, да.

Этот объём равен мощности
60 атомных станций

размером с Дьябло Каньон,
последнюю АЭС в Калифорнии,

или 900 солнечных станций
размером с «Топаз»,

одну из крупнейших
солнечных станций в мире

и самую крупную в Калифорнии.

Дело в том, что индустрия
ископаемого топлива развивается быстрее

индустрии чистой энергии.

И это понятно.

Много бедных стран

всё ещё используют дрова, навоз и уголь

в качестве основного топлива.

Им нужны современные ресурсы.

Но происходит и другое:

один из чистых источников энергии

в абсолютных величинах сокращался больше,

чем остальные.

Это атомная энергия.

Видно, что её производство
сократилось на 7%

за последние 10 лет.

Энергетика Солнца и ветра
быстро развивается,

поэтому часто говорят,
что атомная энергия не так уж важна,

что энергии Солнца и ветра достаточно.

Но данные говорят о другом.

Если сложить всю энергию Солнца и ветра,

она едва покрывает половину
потерянной атомной энергии.

Давайте взглянем внимательнее
на данные по США.

За последние пару лет, 2013 и 2014 годы,

мы досрочно отправили на покой
четыре атомные станции,

почти полностью заменив их
ископаемым топливом.

Как следствие, мы отказались от почти
такого же количества чистой энергии,

сколько получаем от Солнца.

Для нас это не ново.

Калифорнию считают лидером
в плане чистой энергии и климата,

но если посмотреть на цифры,

выясняется, что на деле

она сокращала выброс отходов
медленнее, чем в среднем по стране

в период с 2000 по 2015 годы.

Что насчёт Германии?

Она производит много чистой энергии.

Но цифры показывают,

что Германия
увеличивала выбросы с 2009 года,

и никто уже не верит в то,

что они выполнят
свои обещания по климату к 2020 году.

Причину понять легко.

Энергию Солнца и ветра
можно получать только 10—20% времени,

но и в те моменты, когда Солнце не светит

и ветер не дует,

больницам, домам, городам и заводам

всё равно нужна энергия.

И хотя в последнее время
аккумуляторы существенно улучшились,

правда в том, что они никогда
не станут так эффективны,

как электрическая сеть.

Каждый раз, заряжая
и разряжая аккумулятор,

вы теряете около 20—40% энергии.

Вот почему в Калифорнии,

где сейчас мы получаем
около 10% электроэнергии от Солнца,

раздавая солнечную энергию после заката,

когда люди возвращаются с работы,

включают дома кондиционеры, телевизоры

и другие электроприборы, мы понимаем,
что для страховки нам нужен природный газ.

Мы накапливали в горах

большое количество природного газа.

Долгое время этого было вполне достаточно,

но в конце прошлого года произошла утечка.

Это каньон Алисо.

Здесь высвободилось количество метана,

эквивалентное выхлопам полумиллиона машин.

Одна эта утечка нарушила все наши
климатические обязательства на год вперёд.

А что в Индии?

Иногда нужно ездить на места́,
чтобы получить точные сведения.

Пару месяцев назад мы посетили Индию

и встретились с высокопоставленными
чиновниками в сфере энергетики.

Вот что они нам сказали:

«У нас намного более серьёзные проблемы,

чем в Германии и Калифорнии.

У нас нет альтернативы,
нет природного газа.

И это только начало.

Допустим, мы хотим получать
100 гигаватт к 2022 году.

Но в прошлом году получили только 5,

столько же, сколько за год до этого».

Давайте присмотримся к атомной энергетике.

Межправительственный комитет ООН
по вопросам климата — МГЭИК —

изучил содержание углерода
во всех этих видах топлива,

и его содержание в атомной энергии
очень низкое, ниже, чем в солнечной.

И атомная энергетика,
очевидно, даёт много энергии

круглосуточно, семь дней в неделю.

За год одна станция
производит энергию 92% времени.

Интересно, что среди стран,

развивающих разные виды чистой энергии,

всего несколько действовали так быстро,

что справлялись с климатическим кризисом.

Атомная энергия кажется хорошим решением,

но есть одна большая проблема,

о которой вы все знаете:

людям она не нравится.

Около полутора лет назад

был проведён опрос людей по всему миру,

не только в Европе и США.

Выяснилось,

что атомная энергия —
одна из наименее популярных.

Даже к нефти относятся лучше.

И хотя атомная энергия обошла уголь,

дело в том, что люди боятся угля меньше,
чем атомную энергию.

Это подсознательный страх.

Что же нас пугает?

Три составляющие,

связанные с безопасностью самих станций:

страх, что произойдёт утечка
и будут ужасные последствия;

отходы от станций;

ассоциации с ядерным оружием.

Думаю, именно поэтому

инженеры изучают эти проблемы
и ищут технологические решения.

Поэтому Билл Гейтс развивает в Китае
реакторы нового поколения.

Поэтому 40 разных предпринимателей
работают над этой проблемой.

Я сам очень воодушевлён этой идеей.

Мы сделали доклад
«О дешёвой атомной энергии».

Ториевый реактор
выглядит очень обнадёживающе.

Когда климатолог Джеймс Хэнсен спросил,

хочу ли я поехать с ним в Китай

взглянуть на прогресс атомной программы,

я ухватился за этот шанс.

Мы были там с инженерами МТИ
и университета Беркли.

Я понимал,

что китайцы могут сделать
с атомной энергией то же самое,

что уже делали с другими вещами:

производить мини-реакторы
в промышленном масштабе,

экспортировать их по всему миру,
как телефоны и компьютеры Apple.

Мне доставят такой мини-реактор в Беркли.

Но я обнаружил другое.

Презентации были отличными
и многообещающими.

Они работают над многими реакторами.

Пришло время рассказа о ториевом реакторе,
и мы все были взволнованы.

Они почти закончили презентацию,
дошли до временнóй шкалы

и сказали:

«У нас будет ториевый реактор
на расплаве солей,

который появится в мировой продаже

к 2040 году».

Моя реакция была: «Что?»

(Смех)

Я взглянул на коллег и сказал:

«Простите,

а нельзя ли быстрее?

У нас тут, знаете ли,
климатический кризис.

Кстати, ваши города очень загрязнены».

И они ответили:

«Не знаем, что вы слышали
о нашей ториевой программе,

но у нас нет и трети нужного бюджета,

а ваше министерство энергетики
не особо шло навстречу,

хотя у вас есть вся информация
по тестированию реакторов».

Я ответил: «Я вас понимаю,

но чем обернулись эти 10 лет, в течение
которых вы демонстрируете реакторы?

Давайте пропустим эту часть

и сразу перейдём к коммерциализации.

Сэкономим деньги и время».

Инженер просто взглянул на меня и сказал:

«Позвольте задать вам вопрос:

вы бы купили автомобиль, который до этого
никогда не демонстрировался?»

Что насчёт других реакторов?

Есть реактор, который сейчас запускают
и начинают продавать, —

высокотемпературный газовый реактор.

Он не может оплавиться.

Он действительно большой —
это мера безопасности.

Никто не надеется, что он будет дешевле

уже существующих реакторов.

Те, которые работают на ядерных отходах,
хороши в теории, но дело в том,

что мы не знаем, как их создать.

Есть риск, что отходов
станет только больше.

И большинство считает, что если включить

отходы в этот процесс,

то всё сооружение станет намного дороже,

добавится ещё один сложный этап.

Главный вопрос в том,

сколько из этого
мы реально готовы осуществить.

Мы были в Индии
и спрашивали о ядерной программе.

Перед парижскими переговорами по климату

правительство заявило, что планирует
построить около 30 АЭС.

Но когда мы на месте опросили людей

и изучили внутренние документы,

то оказалось, что будет только пять АЭС.

В большей части мира, особенно развитого,

и речи не идёт
о строительстве новых реакторов.

Зато идут разговоры об остановке

даже ещё не отслуживших реакторов.

Германия подталкивает к этому
своих соседей.

Я упомянул США —

в ближайшие 15 лет мы можем потерять
половину своих АЭС,

а с ними и возможность
сократить вредные выбросы на 40% —

цель, озвученная
в Плане развития чистой энергии.

Конечно, в Японии остановили все АЭС,

заменили их на уголь,
природный газ и нефть,

сжигание которых даёт только 30—60%
от потерянной атомной энергии.

Когда мы рассмотрели

и сложили цифры

по атомной энергии,
которую запустят Китай и Индия

в ближайшие 15 лет,

и сравнили их с тем,
что мы рискуем потерять,

обнаружилось невероятное.

Выяснилось, что мир, возможно,

потеряет в 4 раза больше чистой энергии,
чем за последние 10 лет.

Другими словами,
это вовсе не революция чистой энергии,

это кризис чистой энергии.

Понятно, что инженеры
будут искать технические решения,

чтобы укротить страх людей перед АЭС.

Но учитывая сложность этих задач

и время, которое требуется для их решения,

всплывает ещё одна проблема:

смогут ли технические новшества
рассеять страхи людей?

Например, безопасность.

Что бы ни думали люди,

сложно придумать,
как сделать атомную энергию безопаснее.

Согласно медицинским изданиям,
пишущим об этом,

например, недавнему исследованию,
проведённому Lancet,

одним из самых влиятельных
британских журналов,

атомная энергия — самая безопасная.

Все боятся аварий.

Рассмотрев данные об авариях

в Фукусиме и Чернобыле,

ВОЗ обнаружила следующее:

бо́льшая доля вреда вызвана паникой.

Люди паникуют, потому что боятся.

Другими словами,

вред причиняют не столько техника

и радиация,

сколько наши страхи.

А что насчёт ядерных отходов?

Всех беспокоят отходы.

Интересно то,

что отходов мало.

Это выбросы одного завода.

Если взять ядерные отходы
за всю историю США

и наполнить ими футбольный стадион,

их высота будет всего 6 метров.

Говорят, что это травит людей,
чем-то им вредит.

Нет, они просто лежат, за ними наблюдают.

Отходов немного.

Для сравнения, неконтролируемые
отходы от производства энергии

мы называем загрязнением —
от них умирают 7 млн человек в год,

и они очень пагубно влияют
на глобальное потепление.

Правда в том, что даже если мы научимся
использовать ядерные отходы как топливо,

от него тоже будут оставаться отходы.

И всегда будут люди,
считающие это проблемой,

по причинам, которые не имеют
никакого отношения к отходам,

чтобы мы там не думали.

Что насчёт ядерного оружия?

Самое удивительное,
что мы не можем найти примеров того,

как страны с атомной промышленностью

вдруг начинали создавать ядерное оружие.

На самом деле, происходит обратное.

Оказывается, единственный известный способ

избавиться от большого количества
ядерного оружия —

использовать плутоний из боеголовок

в качестве топлива для АЭС.

Поэтому, если мы хотим, чтобы мир
отказался от ядерного вооружения,

нам нужно намного больше АЭС.

(Аплодисменты)

Когда я уезжал из Китая,

инженер, пригласивший туда Билла Гейтса,
отвёл меня в сторону

и сказал: «Знаете, Майкл,
я ценю ваш интерес

к различным технологиям атомной энергии,

но есть более насущный вопрос.

А именно — недостаток мирового спроса.

Да, мы можем запустить
массовое производство реакторов,

можем сделать их доступными по цене,

но не хватает потребителей,
которым они нужны».

Давайте развивать энергию Солнца и ветра,
повышать эффективность и беречь природу.

Давайте развивать ядерные программы.

Нужно утроить
объём инвестиций в эти сферы.

Но, на мой взгляд, самое важное

для преодоления климатического кризиса —

помнить, что причина
кризиса чистой энергии

не в оборудовании,

а в нас самих.

Большое спасибо.

(Аплодисменты)