О теннисе, любви и материнстве

Обладательница двадцати трёх титулов Большого шлема, суперзвезда тенниса Серена Уильямс за тёплой дружеской беседой с журналисткой Гэйл Кинг рассуждает о жизни, любви, победах и поражениях, начиная свой рассказ с истории о том, как она случайно поделилась со всем миром новостью о своей беременности.

Гэйл Кинг: Присаживайся, Серена Уильямс,

или лучше сказать: присаживайся, мамочка.

(Приветствие)

Не сомневаюсь, вы, друзья, прямо как я.

Вы все видели фото Серены

в великолепном жёлтом купальнике
на прошлой неделе,

когда я его увидела —
всё, о чём я подумала:

«Боже, ну почему она не могла подождать,
пока мы не выйдем на сцену TED?»

Я эгоистка, я знаю.

Итак, я спросила тебя о том снимке,

а ты ответила, что никто
не должен был его увидеть.

Что ты имела в виду?

Серена Уильямс: Вообще-то,
это была случайность.

Я была в отпуске, посвящая
всё свободное время себе.

Это случилось, когда я
проверяла свой статус,

фотографируясь каждую неделю,
чтобы наблюдать за изменениями.

ГК: И, наверное, чтобы
поделиться с друзьями?

СУ: Нет, я просто сохраняла фото,

и я сказала об этом совсем немногим,

честно говоря,

я их просто сохраняла,

но вы знаете, что значит социальная сеть —
нажимаешь не на ту кнопку и....

(Смех)

ГК: Вот так и получилось.

СУ: Через полчаса —
обычно мне нечасто звонят —

так вот, через полчаса у меня
было четыре пропущенных звонка,

странно, подумала я,

потом взяла трубку, и — о, нет.

Но это был подходящий момент.

Фактически, я собиралась подождать
пять или шесть дней, так что всё хорошо.

ГК: Это странно, Серена, там было
только написано про 20 недель,

не было никакой другой информации.

СУ: Да, именно этим я
и занималась всё это время.

Я просто вела статистику.

18, 19 — каждую неделю
фотографировала и сохраняла фото,

у меня всё отлично получалось,

и это был единственный случай,
когда я допустила промах.

ГК: Понятно. Мои поздравления.

СУ: Спасибо.

ГК: На самом деле всё ОК.
Скажи, когда ты узнала об этом,

ты была взволнована? Или, может быть,
испугалась? Забеспокоилась?

Я имею в виду,
когда узнала о беременности.

СУ: Узнала я об этом за два дня до начала
Открытого чемпионата Австралии,

это один из главных
турниров Большого шлема.

ГК: Ты узнала всего лишь за два дня?

СУ: Да, оставалось всего
два дня, и тут эта новость.

Я занервничала.

Я не была уверена, как поступить,

но в тот момент я точно знала:

для меня было очень важно
сконцентрироваться

на Открытом чемпионате Австралии,

и я была в замешательстве: что же делать.

Я подумала, можно ли мне играть?

Знаю, что это может быть опасно,
особенно первые 12 недель,

так что у меня было много вопросов.

ГК: Но вы, мисс Уильямс, не только
сыграли, но и одержали победу.

(Аплодисменты)

СУ: Да.

ГК: Можно я просто скажу:
«Твой 23 титул Большого шлема».

СУ: Спасибо.

(Аплодисменты)

ГК: Во время беременности!

СУ: Вообще-то, я искала
другое препятствие, но... нет.

ГК: Во время того матча ты играла
по-другому, уже зная, что беременна?

СУ: Да. Было нелегко.

Я наслушалась всех этих
историй о беременных,

об их плохом самочувствии и усталости.

ГК: Тебя тошнило по утрам?

СУ: Мне повезло, ничего подобного не было.

Беременные обычно устают,
испытывают стресс,

и я должна была взять всю эту энергию,

собрать её в мешок, так сказать,

и выбросить подальше,

потому что я чётко понимала,
что у меня нет времени

на все эти лишние эмоции,
на всё вот это,

потому что, независимо от того,
беременна я или нет,

но я должна была выиграть тот турнир,

как и все остальные, в которых я участвую.

От меня ждут победы,

и если я не побеждаю,
это становится важным событием.

ГК: Да, когда ты не побеждаешь,
это оказывается сенсацией.

СУ: Да, поэтому для меня
было важно «законсервировать»

весь негатив, все эмоции,
которые я испытывала в тот момент,

и понять,

какой следующий шаг я должна предпринять.

ГК: У тебя есть хорошая поддержка.
Тебя очень любят.

Даже когда я шла сюда, люди
в аэропорту меня останавливали.

Я спрашивала стюардессу, командира:
«Знаете, куда я лечу?»

А они отвечали: «О, мы так рады,
что она беременна».

Но всегда найдутся эти вредные янки.

По пути сюда кто-то
рассказывал мне об Илие Настасе,

который высказал злые, неподобающие,
я бы даже сказала расистские мысли.

Ты ответила ему.

Я даже не собираюсь повторять
его слова, но ты ответила.

Почему?

СУ: Ну, я думаю, это был
очень неадекватный комментарий,

и не только это, меня очень
поддержали мои коллеги

и люди, с которыми я работаю.

Я являюсь профессионалом почти 20 лет,

и поэтому для меня очень важно
поддерживать женщин,

и ещё, эти молодые девушки,

они приходят в раздевалку,
хотят со мной сфотографироваться,

и для меня это как...

Я хочу быть для них хорошим лидером
и хорошим примером для подражания.

То есть не только...

(Аплодисменты)

Он оскорбил меня и моих коллег,

и я посчитала необходимым
вступиться за каждого,

и за себя в том числе.

И тогда для меня было очень важно сказать,

что я не испугалась,
я никуда не собираюсь,

но его поведение было непристойным.

Для всего есть своё время и место,

а тогда и время, и место
были неподходящими.

ГК: Мы вырежем ту часть, где ты
говоришь, что никуда не собираешься,

потому что в сентябре тебе исполнится
36 лет. Родится малыш, 36 лет.

Твой тренер говорит,
что возраст имеет значение всегда,

а в теннисе тем более,

но он не сомневается в том,
что ты вернёшься.

Ты думала о том, что вернёшься?

Сделаешь ли перерыв?

Я знаю, женщины в команде спрашивают:

«Сколько времени нужно для рождения
ребёнка? Её не будет два года?»

Ты сама как думаешь?

СУ: Знаете, я всегда
бросаю вызов трудностям,

поэтому для меня всё сознательно.

Я определённо планирую вернуться.
Я ещё не всё сделала.

Меня очень вдохновляет моя сестра.

Она на год старше меня, и поэтому —

если она продолжает играть,
я знаю, что и я смогу.

(Смех)

Есть ещё и другие: Роджер Федерер,
он немного старше меня,

и он всё ещё выигрывает всё подряд,
так что я знаю, я тоже так смогу.

Это всё меня так вдохновляет,
особенно в последнее время,

и я уверена, это то,
чем я хочу заниматься.

Определённо, моя история ещё не окончена.

Я разговаривала об этом со своим тренером.

Мы говорили о том, что это просто
новая страница в моей жизни,

и мой ребёнок, когда подрастёт, надеюсь,

будет болеть за меня на трибунах,
а не плакать слишком много.

ГК: Нет, вчера ты написала
трогательное письмо своему ребёнку,

как ты сказала: «От мамочки крошке,

не могу дождаться,
когда ты появишься на свет».

Многие это чувствуют.

Мы виделись с тобой около года назад.
Мне интересна твоя жизнь, Серена.

За последние полгода произошли
три события, изменившие твою жизнь:

ты забеременела, одержала
грандиозную победу и влюбилась.

Когда мы виделись в прошлом году,

я спросила: «Как дела на личном фронте?»

Ты тогда ответила: «Я встретила парня.
Он зануда и немного странный.

Ты его не знаешь».

Я спросила: «Как его зовут?»

СУ: Да, я помню этот разговор.

ГК: И ты сказала: «Алексис Оганян».
А я ответила: «Я его знаю!» Он классный.

Я никогда не поверю, что с тобой рядом
может быть странный зануда,

и ты ответила, что ты тоже.

СУ: Скажу честно, я тоже так не думала,

но это самое лучшее,
что со мной случилось.

ГК: Лучшее почему?

Разве он выглядит как зануда?

Ты только посмотри на рубашку.

(Смех)

Нет, он славный парень.

СУ: Я бы сказала, он на своей волне.

ГК: Он очень, очень
приятный молодой человек.

Мне очень нравится.

Так как ему удалось то,
что другим не под силу?

Как он оказался тем, о ком ты подумала:
«Да, он — тот самый единственный»?

СУ: Вообще-то, я бы так не сказала,

но...

(Смех)

ГК: Ну же, Серена, скажи!

СУ: Ну...

(Смех)

Да.

(Аплодисменты)

ГК: Ты же понимаешь, что я имею в виду.

СУ: Он очень любящий и очень добрый, и
моя мама говорит, что он очень тактичный,

а когда она говорит такое,

я чувствую, что это так и есть,

и именно такие мелочи кардинальным
образом меняют твою жизнь.

ГК: Например?

СУ: Что-то очень простое.

Мой дом моды в прошлом
году организовывал показ,

и на этом показе я носилась
как сумасшедшая,

потому что я организовывала это шоу,

делала всё для него,

так вот, я бегала как сумасшедшая,

а он... просто всё дело в его рубашке,

он просто хотел убедиться,
что у меня есть такая же,

и она у меня была... это странная история.

В реальности это было лучше, правда.

ГК: Это было красивое предложение?

Или это было как в песне Бейонсе?

«Если тебе нравится,
скорее одень кольцо на палец»?

Ты чувствовала давление со стороны
по поводу того, что ты должна выйти замуж?

СУ: На самом деле на меня никогда
не давили по поводу замужества,

и я не могу себя назвать
особо склонной к замужеству.

Мне нравится моя жизнь.
Я люблю свободу.

Я слышала, какие перемены случаются
при вступлении в брак.

Но я обожаю всё, чем занимаюсь.

Люблю свою карьеру,

и я никогда не хотела бы,
чтобы что-то помешало этому.

Я оказалась такой
карьерно-ориентированной девушкой,

и когда он сделал мне предложение,

я почти разозлилась.

Нет, не почти. Я разозлилась.

Потому что это случилось
как раз в разгаре сезона,

и я сказала: «Я должна выиграть
Открытый чемпионат Австралии.

Я не могу лететь в Рим».

Потому что он хотел поехать в Рим,

и я сказала: «Я не могу.
Я должна выиграть».

Вот насколько мне было это важно.

ГК: Вот девушка, которая говорит:
«Нет, я не могу лететь в Рим». Ладно.

СУ: Я была действительно очень
сосредоточена на достижении своей цели,

а ещё была одна спортсменка,
которую я хотела обойти.

Я хотела побить рекорд Штеффи Граф,
это для меня очень много значило,

а когда я ставлю цель,

я становлюсь одержимой,
хочу достичь её во что бы то ни стало.

ГК: Ты сказала, что на тебя —

я сама это слышала —
победа действует как наркотик.

СУ: Так и есть.

ГК: Что ты имеешь в виду?

СУ: Я ощущаю, что победа
вызывает у меня зависимость.

Стоит один раз её испытать,

и ты всегда будешь к этому стремиться.

Когда я выиграла свой первый чемпионат,
мне тогда было всего 17 лет,

но я никогда не забуду то чувство,

я его ощущаю каждый раз, когда побеждаю,

и я хочу всегда испытывать
чувство своей первой победы.

Никакое другое чувство с ним не сравнится.

И все эти годы тренировок,

детство, соревнования,

а затем победа, всё это
замечательный опыт.

Так что я всегда ощущала,
что обожаю это чувство,

и совершенно очевидно, что
я не люблю проигрывать. Это как...

ГК: Люди из твоего близкого окружения
говорят, что ты не умеешь проигрывать.

СУ: Это у меня плохо получается.

ГК: То есть совсем не получается.

Послушай, никто из спортсменов,
тем более чемпионов, не любит проигрывать.

Но когда поражение случается,
ты очень, очень плохо себя ведёшь.

(Смех)

СУ: Я номер один среди не умеющих
проигрывать — что тут скажешь.

(Смех)

(Аплодисменты)

ГК: Мне всегда было интересно наблюдать
за твоими отношениями с Винус,

потому что все знают,
ты пошла по её стопам,

все знают, что вы очень близки,

и вы всегда показываете класс
во всём, чем занимаетесь.

Но мне всегда было интересно,
когда ты играешь с ней,

ты играешь похуже ради неё самой

или показываешь суперкласс для того,
чтобы её победить?

Тебе легче или сложнее играть
с ней в качестве соперницы?

СУ: Играть с Винус —
это как играть с самой собой,

потому что мы с детства
вместе с ней тренировались.

И в этом всегда состояла трудность,

потому что она мой
самый жёсткий противник.

Она высокая, она быстрая,

у неё жесткие удары, как и у меня,
она подаёт так, как я.

Это как играть со стеной.

ГК: И она знает тебя.

СУ: Она знает, куда я ударю ещё
до того, как я коснусь мяча,

поэтому иногда это очень непросто.

Но это именно так,
когда я прихожу на корт,

я должна отключить чувства и сказать себе:

«Знаешь, что?

Я просто играю с великим игроком,
но сегодня я должна сыграть лучше.

Не важно, кто это, сестра или друг,

сегодня я должна выиграть и быть лучше,

и в этот момент я должна хотеть этого
больше, чем кто-либо другой

в этом мире».

ГК: То есть на корте ты
никогда не уступаешь Винус?

Потому что всегда есть Винус и Серена.

СУ: Да.

ГК: А сейчас младшая сестра
переплюнула старшую сестру.

Ты чувствуешь себя виноватой?

Или радуешься этому?

Для тебя это сложное положение?

СУ: Я ничего этого не чувствую.

В моей жизни были, есть
и всегда будут Винус и Серена.

Она настоящая любовь моей жизни,
моя лучшая подруга,

моя родственная душа.

Я имею в виду...

Есть фотографии,
на которых она меня везёт —

они плохого качества,
иначе я бы уже поделилась ими —

на них видно, как она
везёт меня на тележке по корту,

она всегда заботилась обо мне.

Я тратила все свои карманные деньги
на мороженое и всякую ерунду,

а она давала мне свои деньги в школе,

чтобы знать, что я поела,
а сама оставалась без обеда.

Вот такой она человек,

и я всегда знала её именно такой.

Мы всегда испытывали невероятное чувство
уважения по отношению друг к другу

и эту необыкновенную любовь.

Я думаю, для человека очень важно
понимать, что ты можешь достичь успеха,

но в то же время ты можешь иметь
и замечательные отношения.

На корте мы смертельные враги,

но минуту спустя мы пожимаем руки
и снова становимся лучшими подругами.

Если я проигрываю,
мне может понадобиться целый день,

а для Винус...

(Смех)

ГК: А ни разу не было на корте,
когда ты, подавая мяч, сказала бы:

«Это тебе за случай в седьмом классе,
когда ты сделала то-то и то-то»?

Никогда не было такого?

СУ: Я думаю, такие моменты,
скорее, были у неё,

потому что мне она никогда
не делала ничего плохого,

ведь я младше. Я младшая сестра.

ГК: Серена, она никогда не делала
тебе ничего плохого? Правда?

У меня три сестры. И я припоминаю кое-что
нехорошее, что я им делала.

СУ: Если только она не убедила меня,
что такого не было.

ГК: Нет, ты любишь её настоящей
искренней любовью, и я знаю это.

СУ: Да. ГК: Я знаю.

СУ: Нас всегда воспитывали,
чтобы мы были очень близки,

и мы невероятно близки.

Не только с ней.

У меня ещё три сестры,
и мы всегда были близки.

ГК: А перед серьёзным матчем
вы вдвоём не собираетесь и не говорите:

«Сейчас мы пойдём на корт и...»
Ничего такого?

СУ: Это смешно.
Перед чемпионатом Австралии

мы вместе были в раздевалке,

я всё время её дразнила, достала камеру,
и пока она переодевалась,

я начала её фотографировать,
что совершенно неприлично,

и её это так бесило.

Она: «Серена, прекрати!»
А я просто смеялась.

Вот такие у нас отношения,
и как я уже говорила,

как только мы ступаем на корт,

мы становимся заклятыми врагами,

а как только мы уходим с корта
и перед тем, мы опять становимся просто...

Ничего не попишешь, ведь в конце концов

она всегда остаётся моей сестрой.

Я не собираюсь играть в Австралии...

Кто знает, я играю уже целую вечность,

но не думаю, что всё ещё
буду играть через 50 лет?

На всякий случай скажем 50 лет.

ГК: Не знаю, Серена.
Другой такой, как ты, нет.

Если подумать, до тебя никто

не сочетал в себе тот же пол и расу,

то же превосходство и то же
пристальное внимание к себе.

А ты в детстве хотела быть
похожей на кого-то?

Ведь сейчас маленькие
девочки смотрят на тебя

и говорят: «Хочу быть такой, как она».

А кто был твоим идеалом?

СУ: Интересный вопрос.
Хорошо, что ты его задала.

В детстве я всегда хотела быть лучшей,

и я говорила, если я хочу быть лучшей,
я должна стремиться превзойти всех.

Поэтому, когда я начала участвовать
в соревнованиях, а я была ещё маленькой,

я смотрела на Штеффи Граф,
я смотрела на Монику Селеш

и даже на Пита Сампраса,

я видела, что они делали,

я замечала, что Штеффи и Моника

не очень много общаются
с другими игроками,

они были как бы сами по себе,

очень сосредоточены,

и я смотрела на технику Пита Сампраса

и говорила: «Я хочу играть так же».

Я чувствовала: чтобы быть лучшей,

и если ты хочешь быть лучшей,

ты должна держаться рядом с такими людьми,

ты должна равняться на таких людей,

потому что ты не станешь лучшей,

если будешь в окружении тех,
кто не занимает верхние строчки.

ГК: Говорят, никто не работает
так много, как ты.

СУ: Я трудоголик.
ГК: Именно это я и слышала.

СУ: Люди говорят: «У неё талант,
атлетическое телосложение».

Но это не так. Для своего возраста
я была довольно маленькой.

Выросла, когда стала старше,

и мне пришлось усердно заниматься.

Думаю, одна из причин, почему
я много работаю и так сильно борюсь —

это потому, что я была очень,
очень маленькой.

ГК: Да. Но ты уже больше не маленькая.

СУ: Нет, я достаточно выросла.

Но в раннем детстве
я была маленькой по какой-то причине.

Наверное, Винус съедала
все хлопья Wheaties.

ГК: Люди обсуждают и твоё тело.

Оно заставляет и мужчин, и женщин
преклоняться перед ним,

в хорошем смысле.

Много было сказано о твоём теле.

Это произведение искусства,
оно мускулистое, оно великолепное,

подобного никогда ни у кого не было.

В детстве у тебя не было
проблем со своим телом?

Ты всегда чувствовала
себя комфортно в нём?

СУ: Это интересно, ведь когда
ты девочка-подросток

и твоё взросление происходит
на глазах у публики,

ты сталкиваешься с пристальным вниманием,

и как любой девочке-подростку,

мне определённо было
некомфортно в своём теле.

Мне оно не нравилось.

Я не понимала, почему
у меня такие мускулы.

Я прекратила качаться.

Решила больше этого не делать.

Но после того, как я выиграла
Открытый чемпионат США,

я поняла, что моё тело помогло мне
достичь цели, к которой я стремилась,

и оно начало мне нравиться,

и я была ему очень благодарна.

У меня всегда было хорошее здоровье.

Мне и правда повезло,

я не только чувствую,
что довольна своим телом,

но я также хочу, чтобы и другие люди,
другие девочки,

которым пришлось пережить то,
что пережила я,

нравились себе такими, какие они есть.

Что бы не говорили люди:

мускулистое, слишком большое
или слишком маленькое,

я довольна своим телом,
потому что я люблю себя.

(Аплодисменты)

ГК: Ты многому научилась
благодаря своим победам,

а чему тебя научили поражения?

СУ: Ненавижу проигрывать, но думаю, именно
поражения привели меня сегодня сюда.

Я стала тем, кем я стала, исключительно
благодаря своим поражениям.

Некоторые из них были
чрезвычайно болезненными,

но я не стану сбрасывать их со счетов,

потому что за каждым моим проигрышем

следовала череда побед,

потому что я многому на них училась.

И я призываю всех, с кем сталкиваюсь:

если ты проиграешь или
если что-то произойдёт —

не в спорте, а на работе или в школе, —

вынеси из этого урок.

Не живи прошлым, живи настоящим

и не повторяй те же ошибки в будущем.

Именно так я всегда стараюсь поступать.

ГК: В настоящее время
вы планируете свадьбу,

интересно, где она будет проходить:

в Кэтскилл, Поконос или
вы поедете во Флориду?

Что вы думаете?

Скромная или пышная?

СУ: Мы планируем нечто среднее,
слишком большую не хотим,

хотя мы подумали, что не можем отказать
этому человеку, и этому...

Мы хотим что-то среднее, да...

Я по натуре очень весёлая.
Надеюсь, сегодня вы это заметили.

Я не слишком серьёзна.

ГК: И ты любишь танцевать.

Какова следующая глава
жизни Серены Уильямс?

СУ: Моя следующая глава.

Очевидно, я собираюсь родить ребёнка,

собираюсь поддерживать себя в форме
и вернуться в теннис,

а также продолжу бизнес дома моды.

Это будет интересно.

ГК: Уже знаешь, родится
мальчик или девочка?

СУ: Нет. У меня предчувствие:
или он, или она.

Шансов 50 на 50, но у меня предчувствие.

ГК: Гэйл — универсальное имя.

Какое бы решение вы не приняли
с Алексом, мы вас поддержим.

СУ: Спасибо.
ГК: Не за что.

Мы за тебя болеем, Серена Уильямс.
СУ: Большое спасибо.

Спасибо, друзья.

(Аплодисменты)