Почему мы думаем, что правы, даже когда это не так

Точка зрения — это главное. Особенно когда дело касается изучения убеждений человека. Вы — солдат, склонный отстаивать свою точку зрения несмотря ни на что, или же разведчик, подстрекаемый любопытством? Джулия Галеф исследует мотивы, лежащие в основе этих двух складов ума, и то, как способы, которыми мы интерпретируем информацию, переплетены с уроком из истории XIX века во Франции. Когда ваши непоколебимые мнения проходят проверку на прочность, Галеф спрашивает: «К чему вы больше всего стремитесь? К тому, чтобы защитить свои собственные убеждения, или же вы желаете увидеть мир настолько ясно, насколько это возможно?»

Итак, я хочу, чтобы вы
представили на мгновение,

что вы солдат в пылу сражения.

Может быть, вы римский пехотинец,
или средневековый лучник,

или даже воин из племени Зулу.

Но независимо от времени и места,
есть кое-что общее.

Уровень адреналина повышен,

и все ваши действия доведены до рефлексов,

выработанных из необходимости
защищать себя и своих близких

и для победы над врагом.

А теперь представьте, что вам нужно
вжиться в совершенно другую роль.

В роль разведчика.

В его обязанности
не входит нападать или защищать.

Задача разведчика — это понять.

Он тот, кто выходит,

изучает местность,
выявляет потенциальные препятствия.

Разведчик может лишь надеяться выяснить,
что где-то здесь есть мост,

через который удобно
перебираться через реку.

Но прежде всего он хочет выяснить
реальную ситуацию

настолько точно, насколько возможно.

И в реальной, действующей армии
и солдат, и разведчик очень важны.

Но вы можете думать об этих ролях,
как о моделях мышления,

как о метафоре того, как все мы
обрабатываем информацию и идеи

в нашей повседневной жизни.

Я сегодня попытаюсь доказать,
что трезвость суждения,

умение делать точные прогнозы
и принимать верные решения

в основном зависят
от вашего образа мышления.

Чтобы продемонстрировать,
как работают образы мышления,

мы переместимся во Францию XIX века,

где на первый взгляд
безобидный листок бумаги

стал причиной одного из самых больших
политических скандалов в истории.

Он был обнаружен в 1894 году
офицером французского генштаба.

Листок был разорван и выкинут в корзину,

но когда кусочки сложили вместе,

открылось, что кто-то в штабе

продавал военные секреты немцам.

Началось большое расследование,

и подозрения пали на этого человека —

Альфреда Дрейфуса.

В его послужном списке

не было ни единого нарушения
и не было мотива.

Но Дрейфус был единственным евреем
среди высокопоставленных офицеров,

а в то время во французской армии
были сильны антисемитские настроения.

Они сравнили почерк Дрейфуса с тем,
что был на том листе,

и пришли к выводу, что они совпадают.

И хотя сторонние эксперты по почерку

не дали заключения о схожести,

к ним не прислушались.

Они обыскали квартиру Дрейфуса

в поисках доказательства шпионажа,

перерыли все его вещи, но ничего не нашли.

Это ещё больше убедило их,
что Дрейфус не только виновен,

но и подл, потому как очевидно,
что он спрятал все доказательства

прежде, чем им удалось до них добраться.

Затем они начали изучать его биографию

в поисках компрометирующих подробностей.

Опросив его учителей,

они выяснили, что в школе
он изучал иностранные языки,

что ясно показывало его намерения
служить иностранным правительствам

в будущем.

Также учителя сказали, что у Дрейфуса
была очень хорошая память,

что тоже очень подозрительно, не так ли?

Шпионы же должны помнить множество вещей.

Дело было передано в суд,
и Дрейфуса признали виновным.

После этого его вывели
на городскую площадь

и демонстративно оторвали
знаки отличия от его униформы

и сломали его меч.

Это называлось
гражданской казнью Дрейфуса.

Его приговорили к пожизненному заключению

в месте под названием Чёртов остров,

который скорее был бесплодной скалой
у берегов Южной Америки.

Там он и проводил свои дни в одиночестве,

отсылая письма французскому правительству

с просьбой возобновить дело
в надежде доказать свою невиновность.

Но по большей части
Франция считала вопрос закрытым.

В деле Дрейфуса меня заинтересовало то,

что офицеры были так убеждены

в его виновности.

Даже возникают подозрения,
что его просто подставили,

намеренно оболгали.

Но историки так не считают.

Насколько мы можем судить,

офицеры искренне верили,
что доказательства были убедительные.

Это заставляет задуматься:

что же можно сказать
о человеческом разуме,

раз нам достаточно
таких пустяковых доказательств

для обвинения человека?

Учёные называют это
мотивированным рассуждением.

Это такое явление, при котором
наши бессознательные мотивы,

наши желания и страхи

определяют то, как мы
интерпретируем информацию.

Некоторая информация, некоторые идеи
нам очень близки.

Мы надеемся на их победу.
Мы их отстаиваем.

А другая информация, другие идеи —
это наши враги,

и мы надеемся на их поражение.

Поэтому мотивированное рассуждение
я называю солдатским складом ума.

Вероятно, большинство из вас
никогда не преследовало

франко-еврейского офицера
за государственную измену.

Но если вы увлекаетесь спортом
или политикой, вы могли заметить,

что когда судья решает,
что ваша команда допустила фол,

вы очень заинтересованы в том,
чтобы доказать его неправоту.

Но реши судья, что нарушение было
у другой команды — тем лучше!

Это верное решение,
и дальнейшие разбирательства не нужны.

Возможно,
вы читали статью или исследование

на некую противоречивую тему,

например о смертной казни.

И, как показали исследования,

если вы за смертную казнь,

а статья отстаивает её неэффективность,

то вы очень заинтересованы в том,
чтобы найти причины,

указывающие,
что эта статья несостоятельна.

Но если в ней говорится,
что казнь эффективна,

то это — хорошая статья.

И наоборот: если вы не поддерживаете
смертную казнь — всё то же самое.

Без нашего ведома на наше суждение
сильно влияет то,

за чью сторону мы болеем.

И это повсеместно.

Это формирует то, что мы думаем
о нашем здоровье, отношениях,

наш голос на выборах,

что мы будем считать
справедливым или этичным.

Самое страшное для меня
в мотивированном рассуждении

или солдатском складе ума то,
насколько оно бессознательно.

Мы можем думать,
что мы объективны и непредвзяты,

но всё же разрушить
жизнь невинного человека.

Но, к счастью для Дрейфуса,
его история на этом не кончилась.

Это полковник Пикар —

ещё один высокопоставленный
офицер французской армии.

Как и большинство,
он считал Дрейфуса виновным.

И, как большинство в армии,
был немного антисемитом.

Но в определённый момент
Пикар начал думать:

«А что, если мы все
ошибаемся насчёт Дрейфуса?»

Вскоре он обнаружил доказательства,

что шпионаж на немецкое правительство

продолжился даже после ареста Дрейфуса.

Также он обнаружил,
что у другого офицера в армии

был точно такой же почерк,
как и на том листе.

Более похожий, чем почерк Дрейфуса.

Пикар доложил начальству
о своих открытиях,

но им было или всё равно,
или они выдумывали

сложные рациональные объяснения
для его находок.

Вроде: «Ну, Пикар, вы показали,
что существует ещё один шпион,

который подделал почерк

и продолжил дело Дрейфуса
после его ареста.

Но Дрейфус по-прежнему виновен».

В конце концов Пикару удалось
добиться реабилитации Дрейфуса.

Но это заняло у него 10 лет,

часть из которых он сам провёл в тюрьме

по обвинению в предательстве.

Многие скажут, что Пикара
нельзя назвать героем в этой истории,

ведь он был антисемитом, а это плохо.
С этим трудно не согласиться.

Но для меня тот факт,
что Пикар был антисемитом,

делает его действия достойными
большего восхищения.

У него были те же предрассудки,
те же причины быть предвзятым,

что и у его сослуживцев,

но его стремление найти истину
и защитить её оказалось сильнее.

Для меня Пикар —

это отличная иллюстрация
склада ума разведчика.

Он не позволяет одной идее в своей голове
преобладать над другой

и видит всю картину целиком

настолько честно и точно,
насколько это возможно,

даже если это не очень удобно или приятно.

Такой тип мышления —
это то, что увлекает меня больше всего.

Последние несколько лет я провела,
изучая и пытаясь выяснить,

чем обусловлен склад ума разведчика.

Почему некоторые люди, хотя бы иногда,

могут переступить через свои
предубеждения, наклонности и стереотипы

и взглянуть на факты и доказательства

максимально объективно?

И ответ — это эмоции.

В то время как солдатский склад ума
основан на таких эмоциях,

как самозащита и трибализм,

склад ума разведчика тоже

движим эмоциями, только другими.

Разведчики любопытны.

Такие люди больше остальных
чувствуют удовлетворение,

когда узнаю́т новую информацию,

они обожают разгадывать головоломки.

Они чувствуют себя заинтригованными,
когда сталкиваются с чем-то,

что противоречит их ожиданиям.

Разведчики ценят различные достоинства.

Они, вероятно, скажут,
что проверка своих убеждений

относится к добродетелям,

и вряд ли считают слабым того,
кто меняет своё мнение.

И прежде всего, разведчики —
люди основательные,

то есть их самооценка не зависит от того,

верно или неверно их суждение
относительно какого-то вопроса.

Например, они могу быть убеждены,
что смертная казнь эффективна.

Но если исследования покажут,
что это не так, то они скажут:

«Похоже, я ошибался. Но это не значит,
что я плохой или глупый».

Эти черты, как обнаружили исследователи

и показал мой опыт,

и обеспечивают трезвость суждения.

Я хочу, чтобы вы
кое-что поняли об этих чертах:

они говорят, в первую очередь,
не о том, насколько вы умны

или как много вы знаете.

На самом деле они вообще
имеют мало общего с IQ.

Они связаны с тем,
как вы себя ощущаете.

Есть хорошая цитата у Сент-Экзюпери,

автора «Маленького принца».

Он сказал: «Если ты хочешь
построить корабль,

то не собирай людей,
чтобы заготовить дерево, отдавать приказы

и распределять работу.

Вместо этого зарази их страстью
к огромному и бескрайнему морю».

Другими словами, я утверждаю,

что если мы хотим улучшить наши суждения —

персональные и общественные —

больше всего нам нужны
не предписания по логике,

риторике, вероятностям или экономике,

хотя эти понятия тоже ценны.

Больше всего нам нужно
использовать принципы,

присущие складу ума разведчика.

Нам нужно начать по-другому чувствовать.

Научиться испытывать
гордость вместо стыда,

когда мы замечаем,
что были неправы в чём-то.

Научиться интересоваться,
а не обороняться,

когда сталкиваемся с какой-то информацией,
противоречащей нашим убеждениям.

Вопрос, который я хочу вам задать:

к чему вы больше всего стремитесь?

К тому, чтобы защитить свои убеждения?

Или же вы желаете увидеть мир
настолько ясно, насколько это возможно?

Спасибо.

(Аплодисменты)