Искусство как сверхбиологическая потребность человека | Максим Жук | TEDxVladivostok

В этом проникновенном и забавном выступлении Максим Жук объясняет, почему мы, прагматичные люди, тратим столько времени и средств на то, что не имеет прямого практического назначения — на искусство.

Максим Жук — филолог, профессор истории иностранной литературы.

Это выступление записано на мероприятии TEDx, независимо организованном местным сообществом с использованием формата конференций TED. Узнайте больше на http://ted.com/tedx

Здравствуйте!

Я хочу поговорить с вами о том,
что такое искусство,

зачем оно нужно человеку
и о том, что такое человек.

Зачем мы читаем книги,
зачем мы слушаем музыку,

рассматриваем и пытаемся понять
живопись, скульптуру, архитектуру.

Ведь искусство — это часто очень дорого.

Чтобы купить хорошую книгу, альбом
с репродукциями любимого художника

или сходить в хороший музей или в театр,
нужно достаточно серьёзно потратиться.

А кроме того, искусство, как правило,
требует большого количества времени.

Что же такого важного нам даёт искусство,

что мы готовы вкладывать в него
и время, и деньги,

а некоторые даже жертвуют
ради него жизнью?

Итак, зачем нам искусство?

Чтобы ответить на этот вопрос,
давайте представим, как оно появилось.

Как появилась, например, живопись?

Как, кем и для чего была написана самая
первая картина в истории человечества?

Вот наш древний предок
сидит в пещере у костра,

и это очень занятое, прагматичное
существо, у которого масса дел.

Ему нужно есть, нужно найти пищу,
догнать пищу, убить её,

переварить в безопасном месте,
а потом снова отправляться на её поиски.

Чтобы иметь поддержку в старости,
ему необходимо размножаться,

поэтому ему нужно найти самку,
догнать самку, оплодотворить самку,

а потом заботиться
о подрастающем потомстве.

Ему необходимо обороняться,
ему необходимо безопасное место,

ему нужно защищать себя от диких животных

или от людей из враждебных племён.

То есть дел очень много, и имейте в виду,

что все они непосредственно связаны
с его жизнью и смертью.

Если он что-то не будет из этого делать,
он просто умрёт.

И вдруг это очень занятое,
дико прагматичное существо

подходит к стене пещеры и совершает
нечто абсолютно антипрагматическое:

он или она рисует самую первую картину

в истории человечества,
допустим, сцену охоты.

Зачем человек это делает?

Ведь это бессмысленно
с точки зрения прямой пользы.

Эту картину нельзя съесть,
нельзя выпить, с ней нельзя совокупиться.

А кроме того, вообще,
зачем переносить на стену пещеры

изображения животных и людей,

которых человек и так
может увидеть в реальности.

Дело в том, что первобытный
художник изобразил здесь

не совсем сцену охоты,
не оленей и не охотников.

Таким образом человек высказал,
определил своё понимание мира

и указал своё место в этом мире.

Человек через этот рисунок сказал:
«Вот это я, это мои соплеменники,

это моя пища, а всё вместе — это мой мир,
и где-то наверху, наверное, мой Бог».

И человек ни в коем случае
не копировал реальность.

Искусство никогда не копирует реальность.

Он перенёс с помощью условных знаков
на плоскую поверхность

своё понимание себя и жизни.

Так появилось искусство,
и так проявилась его самая важная,

хотя и не единственная функция,
которая заключается в том,

чтобы объяснить нам самих себя
и мир, в котором мы живём,

чтобы показать нам те законы,
по которым существует и развивается жизнь.

Это искусство.

И искусство — это способ рефлексии,
то есть способ, с помощью которого

мы видим отражение своего понимания
мира и понимания своей природы.

Об этом очень хорошо сказал
советский философ Мераб Мамардашвили.

Он говорил: «Когда я рисую что-то,

я рисую не то, что вижу,
я рисую, чтобы увидеть».

То есть этот рисунок потребовался
первобытному человеку,

чтобы охватить одним взглядом
весь мир, в котором он живёт.

И для этого искусство требуется и нам,
чтобы мы увидели самих себя и наш мир,

наше понимание реальности в едином
целостном художественном образе.

Так мы с вами подходим не только
к пониманию, что такое искусство,

но и к пониманию, что такое человек.

Я приведу пример из педагогической
практики Алексея Машевского.

Представьте себе,
что вы сидите и едите банан,

а рядом сидит с вами обезьяна
и тоже ест банан.

Чем вы будете отличаться?

Тем, что обезьяна съест банан
и пойдёт искать другой.

А вы будете есть, и, возможно,
внутри вас будет такой монолог:

«Я ем банан. Зачем я ем банан?
Я ем банан, чтобы есть.

Хорошо. А зачем мне есть?
Мне нужно есть, чтобы жить».

И третий вопрос,
который вы себе можете задать,

выведет вас на уровень высочайших
философских обобщений:

«А зачем мне жить?»

Обезьяна, скорее всего, не задаст
себе такого вопроса. (Смех)

Таким образом, человек —
это существо рефлексирующее,

то есть существо, которое пытается
осмыслить свою природу

и осмыслить мир,
в котором он или она живёт.

Это специфика человека.

Есть несколько важных вещей,
связанных с этим.

Для того, чтобы рефлексировать,
человеку требуются инструменты,

и один из этих инструментов
уже вам знаком — это искусство.

Другие инструменты — это наука,
религия, философия, культура в целом.

Но о них как-нибудь в другой раз,
а сейчас сделаем несколько важных выводов.

Во-первых, важнейшая,
но не единственная функция искусства —

это функция объясняющая,
или функция этиологическая.

Второе: человек —
это существо рефлексирующее,

то есть существо, для которого
есть вопросы «зачем?» и «почему?».

И третье: для того, чтобы быть человеком,
для того, чтобы отличаться от животного,

нам нужно что-то, что выше
естественных биологических потребностей.

Дело в том, что для того,
чтобы существовать на уровне организма,

вам, в общем-то, не надо читать книги
и тем более не надо писать книги,

вам не нужно рисовать картины
или пытаться их понять.

Вам достаточно есть, пить,
спать и размножаться.

Но для того, чтобы быть человеком,
чтобы претендовать на этот статус,

необходимо нечто,
что выше элементарной биологии,

а именно: потребность в рефлексии,
которая удовлетворяется искусством,

наукой, философией, культурой в целом.

Именно это делает нас людьми —
потребность рефлексировать,

думать, осмыслять себя, осмыслять мир,
именно это наше человеческое качество.

И именно поэтому, как вы наверняка знаете,
на нашей планете не существует

ни одного народа, у которого
не было бы искусства и религии.

Есть ещё кое-что, что вам нужно знать.

Есть определённые специфические
моменты, связанные с искусством.

Дело в том, что искусство,
так же как наука,

так же как религия, не отражает
абсолютную модель мира,

не отражает абсолютные знания,
свойства бытия.

Искусство отражает прежде всего
определённую модель мира,

определённую картину мира,

то, что художник прочитал
или приписал реальности.

Чтобы это было понятно и наглядно,
я приведу пример с котиками.

Если чёрная кошка перейдёт вам дорогу,

то вы, как человек, скорее всего
воспитанный в славянской культуре,

воспримете это как дурной знак.

Но если бы вас воспитывали
в англосаксонской культуре,

то вы бы воспринимали это
как доброе предзнаменование,

потому что чёрная кошка
у англосаксов — это хорошо.

Особенно хорошо, если она придёт
к англосаксу на свадьбу. (Смех)

И кто прав в этой ситуации,
оценивая кошку, переходящую дорогу:

славяне или англосаксы?

Я думаю, что права только кошка,
переходящая дорогу. (Смех)

Она даже не понимает, что она
объект таких сложных рефлексий.

В Средние века кошек вообще
объявили аватарами сатаны,

то есть существами,
через которых в мир проникает зло.

И вам это сейчас кажется дикостью,
но, если бы вы жили в эпоху Средневековья,

если бы ваше сознание формировалось
этой эпохой и этой культурой,

то вы бы с чувством полного
христианского долга убивали бы

этих «мерзких» пушистых тварей,
которые сейчас вам кажутся такими милыми.

Если в ваши первобытные или средневековые
руки попала бы бутылка с водой,

то вы могли бы вполне спокойно
объявить её своим Богом,

поклоняться и приносить
человеческие жертвы.

Если бы вас с детства учили,
что Солнце — это огненный глаз Бога,

поверьте мне, вы бы его видели,

потому что сознание человека —
это пластилин

и вложить в него можно
абсолютно любую модель мира.

Какое отношение всё это имеет к искусству?
Самое прямое.

Художник выражает
не абсолютную суть бытия,

а то, что он понял в мире,
или то, что он миру приписал.

Ведь первобытный художник
изобразил не всю Вселенную.

Он изобразил то, что он в мире понял,
то, что он в мире различил,

определённые свойства мира.

Есть ещё кое-что, что нужно знать
относительно искусства.

Дело в том, что животное
существует только в одном мире —

это мир предметов, мир объектов.

А человек существует как минимум
в двух мирах: это мир предметов

и мир тех свойств, которые он
приписывает объекту, мир смыслов.

Человек — это такое животное с раздвоением
психики, он живёт в двух мирах.

И проблема в том, что мир предметов
практически не меняется.

Нет, конечно, он меняется:
континенты сдвигаются,

океаны пересыхают, горы осыпаются.

Но наша жизнь слишком короткая,
и мы не успеваем это осмыслить.

А мир смыслов очень динамичен.

Мир смыслов постоянно меняется
и в течение жизни

отдельно взятого человека,
и в течение жизни целых народов.

Вы можете заснуть атеистом,
проснуться верующим или наоборот.

Мир смыслов постоянно меняется.

Для того, чтобы ориентироваться
в мире предметов,

вам необходима географическая карта.

А для того, чтобы ориентироваться
в мире смыслов,

вам необходима культура и искусство.

Потому что культура и искусство
фиксируют определённую модель мира,

определённое понимание мира

и показывают динамику развития
данной модели Бытия.

Именно поэтому искусствоведы,
филологи, культурологи

делят историю культуры и искусства
на разные периоды: Античность,

Средневековье, Ренессанс, XVII век,
Просвещение, XIX век, XX, XXI век.

Потому что каждая эпоха в искусстве —

это не просто какой-то условный
хронологический отрезок времени,

это определённая модель мира,
определённый способ думать и понимать мир,

который был характерен для человека
данного времени, данной эпохи.

Чтобы это было наглядно,
я приведу пример, но уже без котиков.

Вспомните, как выглядят античные статуи.

Как правило, это —
обнажённые красивые тела.

Почему эти тела красивые и обнажённые?

Дело в том, что древний эллин
не разделял человека на тело и душу.

У древних эллинов было понятие «фюзис»,

которое в себя включало
и телесное, и духовное.

Поэтому эти статуи такие красивые.

В них вы видите не только
безупречное тело, но ещё и величие духа.

А теперь вспомните,
как выглядит средневековая живопись.

На средневековых иконах мы видим тело
человека, полностью закрытое одеждой.

Иногда под этой одеждой
не всегда понятен пол существа,

как на иконе Андрея Рублёва «Троица».

А если тело всё-таки изображалось
средневековым художником,

то, как правило, как что-то
отвратительное, уродливое, некрасивое.

Потому что средневековый человек
уже не живёт вот в этом единстве

телесного и духовного,
для него тело и душа разделены.

Для него тело — это лишь мерзкий сосуд,

в котором таится бессмертная
сущность человека.

Я не буду дальше углубляться в историю
искусства, но сформулирую свою мысль.

Искусство показывает нам
нашу картину мира,

или не нашу картину мира,

оно показывает, как определённый человек
определённой эпохи думал о мире,

что он в нём понимал
и что он в нём различал.

Но всё-таки я хочу сделать
очень важную оговорку.

Мне кажется, что гениальным художникам
всё-таки удаётся пробиться

сквозь толщу сознания, которая
сформирована искусством, эпохой, миром,

пробиться к сверхчеловеческому,
к вечному смыслу

и выразить это в букве,
в камне, в краске, в звуке.

И кое-что ещё.

Дело в том, что искусству
очень часто приписывают

так называемую воспитательную функцию
или дидактическую функцию.

Действительно,
воспитывает ли нас искусство?

Может быть, искусство
правда что-то в нас меняет,

делает нас лучше или хуже,
если мы читаем плохие книжки.

Вы можете мне задать вопрос:
«Может быть, искусство —

это не только инструмент познания,
не только инструмент рефлексии,

но и ещё и инструмент,
исправляющий природу человека?»

Очень хорошо, что этот вопрос прозвучал.
(Смех)

С большим удовольствием на него отвечу.
Вы знаете, и да и нет.

Дело в том, что искусство меняло бы нас
автоматически, если бы мы рождались

без врождённых свойств или существовали
уже без приобретённых свойств.

Но есть миллион факторов,
которые определяют нашу природу,

определяют нашу картину мира.

Это ДНК, это личное бессознательное,
коллективное бессознательное,

среда, в которой мы живём,
эпоха, в которой мы существуем,

информационное поле,
которые мы себе выбираем или не выбираем.

Всё это определяет нас.

Мы не существуем чистыми,
как выпавший снег,

на нас уже что-то записано.

А это значит, что чтение книги,
созерцание картины, постижение искусства

всегда вступает в очень сложную реакцию
со всеми этими факторами.

И искусство воздействует
на всех нас неодинаково.

И кроме того, нужно всегда помнить,
что искусство говорит с нами

часто на очень сложном, прихотливом языке

художественных образов,
метафор и аллегорий,

которые многими адресатами
понимаются примитивно и буквально.

Вспомните, например, как выглядит статуя
Микеланджело Буонарроти «Давид».

Как видите, это красивый,
обнажённый человек.

Скажите, друзья, эта статуя
вас как-то воспитывает?

Она делает вас лучше
или, может быть, развращает?

Это всё зависит от вашего
эстетического и духовного опыта.

Чтобы понимать это изображение,
нам нужно знать несколько вещей.

Во-первых, помнить,
что Давид — это библейский пастух,

победивший великана по имени Голиаф.

У Давида вообще не было
ни одного шанса выжить в этом бою,

но он не только выжил, он ещё и победил.

Голиаф — это олицетворение всех тех сил,

которые сильнее человека,
больше, мощнее человека.

Это может быть Вселенная,
это может быть Бог,

это может быть общество,
это может быть природа.

А Давид — это мы с вами,
это человек, это существо,

которое знает о своей конечности, знает
о своей почти тотальной обречённости,

но вступает в единоборство с тем,
что больше и сильнее его, и побеждает это.

И очень важно, что гениальный Микеланджело
изобразил Давида не после сражения,

как до него это делали
Верроккьо и Донателло.

Микеланджело изобразил Давида
перед битвой — он готовится к сражению.

Это очень важно, потому что мы видим,

с одной стороны, мужество,
красоту решимости.

С другой стороны, Давид — человек,
он не может не сомневаться.

Посмотрите на лицо этого человека:
здесь вы видите не только решимость,

не только силу, но вы видите ещё
очень важное человеческое сомнение.

И это делает Давида
очень тёплым, очень живым,

очень человеческим, таким похожим на нас.
Он как мы, но немножко лучше.

И почему Микеланджело
изобразил Давида обнажённым?

В его, согласитесь,
совершенной мускулатуре,

мы видим красоту человеческого духа,
величие мужества.

Но с другой стороны, в его обнажённом теле
мы видим хрупкость человеческой жизни,

хрупкость человеческого тела
перед лицом сил, превосходящих его.

Но человек, которого не научили
читать язык искусства,

который не помнит или не знает
смысл этой библейской легенды,

увидит в этой статуе
только лишь голого мужика

и, возможно, сделает селфи
на фоне его гениталий

или потребует принять закон,
запрещающий то, что он не понимает.

Но всё-таки, со всеми оговорками,
искусство что-то в нас меняет —

я скажу аккуратно — редактирует
наше понимание жизни.

Все вы в школе читали «Мёртвые души»
Гоголя или «Войну и мир» Толстого.

И именно поэтому в себе и в других людях
в реальности вы можете различить

те нравственные, социальные,
философские типы людей,

которые были описаны
или созданы Толстым или Гоголем.

В себе или других вы можете различить
Плюшкина, Чичикова, Ноздрёва.

В другом человеке вы можете увидеть
Наташу Ростову, Пьера Безухова.

Вы можете увидеть в реальности героев
Ремарка или увидеть этого героя в себе.

Потому что искусство работает
особенным образом:

оно выхватывает из потока реальности
какой-то очень важный смысл,

чтобы он нам был понятен и нагляден,
придаёт этому смыслу антропоморфную,

человекоподобную форму, называет его
Наташа Ростова или Дориан Грей

и делает его новой гранью
нашего понимания мира.

И потом мы всю жизнь
читаем жизнь, реальность

через призму тех книг, тех образов,
которые мы прочитали.

Завершая разговор, я хочу сказать:
человек — это особое существо,

которое стремится к постижению
и преображению своего «я».

Человек — это существо,
для которого жизненно важно,

необходимо понимать свою природу
и понимать мир, в котором он живёт.

Именно для этого человек
создал искусство и культуру.

А потом они стали дополнять
и досоздавать его.

Именно об этом писал Николай Гумилёв
в стихотворении «Шестое чувство»:

«Прекрасно в нас влюблённое вино
И добрый хлеб, что в печь для нас садится,

И женщина, которою дано,
Сперва измучившись, нам насладиться.

Но что нам делать с розовой зарёй
Над холодеющими небесами,

Где тишина и неземной покой,
Что делать нам с бессмертными стихами?

Ни съесть, ни выпить, ни поцеловать.

Мгновение бежит неудержимо,

И мы ломаем руки, но опять
Осуждены идти всё мимо, мимо.

Как мальчик, игры позабыв свои,
Следит порой за девичьим купаньем

И, ничего не зная о любви,
Всё ж мучится таинственным желаньем;

Как некогда в разросшихся хвощах
Ревела от сознания бессилья

Тварь скользкая, почуя на плечах
Ещё не появившиеся крылья, —

Так век за веком — скоро ли, Господь? —
Под скальпелем природы и искусства

Кричит наш дух, изнемогает плоть,

Рождая орган для шестого чувства».

Спасибо!

(Аплодисменты)