Как старая книга перевоплощается в арт-объект

Что делать в век информации с устаревшими энциклопедиями? Вооружившись скальпелем и умением по-новому взглянуть на старые книги, художник Брайан Деттмер вдыхает в них новую жизнь, создавая прекрасные и необычные скульптуры.

Я художник, и я режу книги.

Это одна из моих первых работ —

«Новый путь к познанию».

Идея была в следующем:

стопка книг с виду кажется обычной,

но при ближайшем рассмотрении
взгляду предстаёт замысловатое отверстие,

и хочется разгадать,

как и из чего это сделано.

Мне интересен материал,

но ещё важнее для меня
содержащиеся в книге текст и иллюстрации.

Чаще всего
я покрываю края книг плотным лаком,

создающим своего рода твёрдую оболочку,

при этом страницы внутри книги
не зафиксированы,

затем я разрезаю поверхность книги,

ничего не добавляю и не меняю местами.

Я лишь вырезаю
интересные мне фрагменты.

Поэтому все элементы
законченной композиции

находятся именно там,
где они были до начала работы.

Мои произведения —
в каком-то смысле ремикс,

ведь я работаю
с материалом других авторов так же,

как диджей создаёт свою музыку
из существующих сэмплов.

Это был альбом работ Рафаэля,
живописца эпохи Возрождения.

Я беру его творения и меняю их,
отсекая какие-то элементы,

тем самым обновляю и осовремениваю их.

Я стремлюсь выйти за рамки традиционного
восприятия книги как источника информации,

пытаюсь изменить
линейную структуру книги,

превращая её в податливый материал,

способный принять любую форму.

Я использую зажимы, верёвки,
грузы и другие материалы,

чтобы зафиксировать книгу
до покрытия лаком,

так я создаю форму скульптуры
ещё до начала работы.

И такое
превращается в такое,

это сделано из одного словаря.

Или такое
становится вот таким.

Или это —

бог знает что такое
и как попало в мою мастерскую —

станет этим.

Я думаю, что люди боятся испортить

или порвать книгу,

стараются не выбрасывать книги,

потому что книга воспринимается

как одушевлённый объект, организм,

ведь само её предназначение
предполагает связь с человеком,

взаимозависимость,
но книга также способна

развиваться и меняться.

У книг действительно есть душа.

Для меня книга — организм,

машина,

инструмент,

механизм.

Книга для меня может быть и ландшафтом.

Это композиция из нескольких энциклопедий,
скреплённых вместе и отшлифованных.

По мере того, как я вырезаю страницы,

я решаю, что это будет.

Энциклопедии позволяют
реализовать любую идею,

но здесь я выбрал
именно изображения ландшафтов.

Что касается материала,
я использую наждачную бумагу

и зачищаю края страниц,
что делает ландшафт не только видимым,

но и осязаемым.

В процессе работы над книгой

я концентрируюсь на изображении,
но также и на тексте,

я их не разделяю.

Любопытно, что когда мы читаем текст,

книгу,

у нас в голове возникает некий образ,

мы формируем

своё представление о прочитанном.

А когда мы смотрим на изображение,

мы описываем его с помощью слов.

Это своего рода инь-ян,
баланс противоположностей,

дополняющих друг друга.

Таким образом, я создаю произведения,
которые каждый осмысливает по-своему.

В работе я ощущаю себя
в какой-то мере археологом.

Я буквально выкапываю информацию,
стараясь раскрыть

потенциал книги,

найти и показать как можно больше.

В то же время я думаю

о процессе исчезновения информации,

ведь бо́льшая её часть сейчас неосязаема,

о её потере,

о том, что постоянно меняются
не только форматы хранения информации,

но она сама,

ввиду отсутствия физических носителей,

должна быть актуальной,
чтобы не быть утерянной.

В моей мастерской есть словари,

но я всегда пользуюсь компьютером.

Если я ищу какое-то слово,
пара кликов —

и я нахожу именно то, что мне нужно.

Я считаю, что формат книги
никогда не был оптимальным

для хранения нелинейной информации,

вот почему сейчас справочники

попадают под угрозу исчезновения
первыми.

На мой взгляд, книга не умрёт никогда.

Принятно считать,
что в век цифровых технологий,

когда всё вокруг стремительно
меняется и развивается,

дни книг сочтены.

Но я уверен,
что книга будет развиваться.

Живописи тоже предрекали смерть,

когда ей на смену пришли
фотография и печатная графика,

но это привело к тому,

что её основные задачи изменились.

От живописи больше
не требовалось отражать реальность,

и она стала свободной,
создающей другую реальность,

и пришла эпоха модернизма,

и возникли новые течения в живописи.

Мне кажется, именно это
и происходит сейчас с книгами;

когда технологии, информация,

личные данные и культурное наследие
хранятся в электронном виде,

у книг есть возможность
обрести новую жизнь.

В это удивительное время
столько источников вдохновения,

и наблюдать за дальнейшей
эволюцией книги безумно интересно.

Спасибо.

(Аплодисменты)