Добрый день, дамы и господа.
Добро пожаловать в последний день
драматической битвы
между великими трагиками.
В Древней Греции весна.
Около 17 000 зрителей
наполняют театр Диониса,
дабы увидеть, как в битве сойдутся
величайшие из драматургов,
включая любимцев публики Эсхила и Софокла,
чтобы определить, чей герой
может считаться самым трагичным,
а история — самой ужасающей.
Что ж, Сикристополис,
на прошлой неделе в битве хоровых групп
все пятьдесят участников хора
от каждого драматурга
прошлись по сцене,
распевая строфы и антистрофы,
в которых рассказываются
трагические истории о горестях.
Сегодня первый хор выходит через парод
и занимает позиции на орхестре,
у подножия сцены.
Мариус Лопедокиа,
нам и раньше приходилось видеть
нечто подобное.
Все пятьдесят участников
взывают из глубин своих душ.
Погоди, что это?
Я не видал
подобного раньше, Сикристополис.
Один актёр выходит из хора,
взяв на себя
независимую роль в этой пьесе.
Ты можешь разглядеть, кто это?
Это, похоже, Феспис.
Кажется, он меняет свою маску
и берёт на себя роль другого персонажа.
Невероятно.
Опредлённо, Феспис войдёт в историю
как самый первый актёр.
Он навсегда изменил облик театра!
И это была всего лишь разминка
перед главным действом.
Эсхил выступает первым.
Посмотрим, что он умеет.
Мы ожидаем великие произведения.
В последнем состязании
Софокл совсем немного обошёл его,
но Эсхил все ещё
носит титул «отец трагедии».
Эсхил часто выступает
на этом фестивале в Дионисии.
Хотя его пьесы жестоки,
публике не приходится видеть
на сцене кровопролития.
Поэтому драматический накал —
это основное орудие в его пьесах.
Посмотрим, что он сделает сегодня,
чтобы вернуть себе свой титул.
А вот и хор Эсхила, но там, кажется,
совсем мало людей.
Что там происходит?
Мало того, что у них немного людей —
два актёра вышли на передний план!
Это совершенно неслыханно!
Он воспользовался идеей Фесписа
и добавил в сюжет второго актёра!
Эсхил доверяет двум персонажам
рассказать сюжет.
Диалог, допустимый в трагедии,
сейчас намного важнее хора.
Неспроста он уменьшил
численный состав хора.
Раздаются заслуженные аплодисменты.
Зрители притихли.
Актёры и хор Софокла
выходят на сцену играть «Царя Эдипа».
Как обычно,
хор располагается в орхестре.
А это что?
Софокл добавил третьего актёра!
Будет ли конец в этой непримиримой борьбе?
Три актёра,
и они меняют маски,
чтобы сыграть несколько разных ролей,
повествующих
о хитросплетениях судьбы Эдипа,
славного парня, который убивает отца
и женится на матери.
Убивает отца и женится на матери...
По-моему, довольно трагично.
Трагичнее не бывает, Мариус Лопедокиа!
Это безумие, но готов поспорить,
что следующие поколения
провозгласят эту пьесу
идеальным примером трагедии.
Извини, Сикристополис,
но Эдип только что покинул сцену,
осознав, что Иокаста была ему
и женой, и матерью.
Куда он подевался?
Не могу даже представить.
Погоди. Гонец вышел на сцену
и рассказывает нам о поступках
великого царя.
Он говорит, что Эдип,
обнаружив, что его мать,
или жена, — не важно уже кто, —
Иокаста покончила с собой,
в спальне, где они предавались инцесту,
взял пряжки с её платья
и выколол себе глаза.
Парень ни в чём не виноват, так ведь?
Спал с матерью, убил отца,
он и отец, и брат своим же детям.
C кем не бывает!
Старина, как же всё это знакомо.
Несомненно.
Нет ничего трагичнее «Царя Эдипа» .
Безусловно, судьи, избранные по жребию
со всех концов Греции,
готовы объявить победителя.
О, народ! Это прямо
войдёт в учебники по истории.
Тёмная лошадка, драматург Филокл,
забирает первый приз.
Как печально! Какая трагедия!
Вот это была схватка, друзья!
Только что на наших глазах заложили
фундамент современного театра
и великих сценических инноваций:
сокращения хора,
добавления трёх актёров
и настоящего катарсиса.
Ты чувствуешь, как великая трагедия
очистила и облагородила твой дух?
Безусловно, но наш эфир подошёл к концу.
Я — Сикристополис,
а я — Мариус Лопедокиа.
Мир, любовь и катарсис.