Сегодня мне бы хотелось
немного отойти от того,
что было запланировано.
О внешней политике вы можете узнать,
просмотрев выступление
Рэйчел Мэддоу или кого-то ещё,
но… (Смех)
Я хочу поговорить о молодых людях
и о том, как они организованы,
о молодёжи и об их организации.
Это произошло в прошлую среду
в Бруклинской школе, в Нью-Йорке,
в колледже Кристо Рэй,
находящемся в ведении иезуитов.
Я выступал перед группой студентов,
взгляните на них.
Они сидели вокруг меня, спереди, слева и справа.
Вы можете заметить, что среди них мало белых.
Вы можете заметить,
что это здание довольно простое.
Это старое здание Нью-Йоркской школы,
никаких изысков.
Они всё ещё пользуются
старыми досками и всякой всячиной.
В этой школе учится около 300 детей,
это продолжается на протяжении четырёх лет,
и они вот-вот должны
закончить свой первый класс.
Двадцать два человека выпускаются,
и все 22 собираются поступить в колледж.
Все они пришли из семей, где, по бóльшей части
только один родитель,
обычно мать или бабушка, и это всё.
Они пришли сюда, чтобы выучиться
и найти свой внутренний стержень.
У меня появился этот снимок,
и он был размещён
на моей странице в сети Facebook
на прошлой неделе,
кто-то прокомментировал его:
«Хм, почему он стоит по стойке смирно?»
Следующий комментарий:
«Но он неплохо выглядит». (Смех)
Он выглядит хорошо, поскольку детям
нужен этот внутренний стержень.
Хитрость, которую я применяю во всех моих
школьных выступлениях, состоит в том,
что, когда я читаю детям свою маленькую проповедь,
я затем приглашаю их задать вопросы.
Когда они поднимают свои руки, я говорю: «Подойди».
Они подходят и встают передо мной.
Я заставляю их
стоять по стойке смирно, как солдат.
Вытянуть руки по швам,
поднять глаза, открыть их,
смотреть прямо перед собой,
и озвучить свой вопрос так,
чтобы каждый смог его услышать.
Чтобы не сутулился,
и штаны не висели, ничего такого.
(Смех)
И этому молодому человеку по имени Круз
всё это нравится. Всё это есть
на его странице в сети Facebook,
и это превратилось в какой-то вирус.
(Смех)
Люди считают, что я суров по отношению к нему.
Нет, мы просто забавляемся.
За все годы такой практики
я заметил одну интересную деталь:
чем они моложе, тем это забавнее.
Когда мне достался класс шести- и семилеток,
мне нужно было понять,
как добиться от них тишины.
Вы знаете, они всегда болтают.
Я провёл с ними небольшую игру
перед тем, как заставить их
стоять по стойке смирно.
Я сказал: «Послушайте. В армии,
когда мы хотим обратить на себя внимание,
то используем особую команду.
Она называется «вольно»
Это значит, что каждый должен быть
спокойным и обратить внимание. Послушайте.
Вы понимаете?»
«Ага, ага, ага». «Давайте потренируемся.
Начинайте болтать».
Я позволяю им потрепаться 10 секунд,
затем командую: «Вольно!»
«Ага!» (Смех)
«Да, генерал. Да, генерал».
Попробуйте проделать этот трюк со своими детьми.
Посмотрите, сработает ли это. (Смех)
Я не думаю.
Так или иначе, игра, в которую мы играем, взята
из моего военного опыта.
Поскольку бóльшую часть своей взрослой жизни
я проработал с детьми, которых
я называю вооружёнными подростками.
Мы приводили их в армию,
и первое, что мы делали — помещали их
в организованный коллектив,
присваивали им звания,
заставляли их надевать одинаковую одежду,
сбрить все волосы, чтобы они выглядели одинаково,
убедиться в том, что все они стоят в строю.
Мы учили их командам «прямо», «налево»,
чтобы они могли подчиняться и знали
последствия невыполнения команд.
Это организовывает их.
Затем мы представили их кое-кому, кого они
сразу невзлюбили, сержанту по строевой подготовке.
Они ненавидели его.
Он начал кричать на них
и заставлял их делать всё самое ужасное.
Но через какое-то время произошло нечто удивительное.
Как только эта структура была построена,
как только они осознали,
что для всего есть причина,
как только они поняли смысл его слов:
«Мамочки здесь нет, сынок.
Я твой самый страшный ночной кошмар.
Я твой папа и твоя мама.
Так оно и есть. До тебя дошло, сынок?
Да, и когда я спрашиваю вас о чём-то,
есть только три возможных ответа:
да, сэр; нет, сэр; и нет оправдания, сэр.
Не начинайте мне рассказывать,
почему вы что-то не сделали.
Только да, сэр; нет, сэр; нет оправдания, сэр».
«Ты не побрился». «Но, сэр...»
«Нет, не говори мне, как старательно
ты выскабливал своё лицо сегодня утром.
Я говорю тебе, ты не побрился».
«Нет оправдания, сэр».
«Молодчина, быстро учишься».
Вас удивит то, что вы можете сделать с ними,
как только организуете их таким образом.
За 18 недель они получили навыки.
Они стали зрелыми.
И знаете, они начали восхищаться
сержантом по строевой подготовке
и они никогда его не забудут.
Они начали уважать его.
Таким образом,
нам нужно похожим образом организовывать
наших детей.
Я провожу много времени с молодёжью,
я говорю им:
«Когда начинается процесс обучения?»
Мы всегда говорим:
«Давайте приводить в порядок школы.
Давайте помогать нашим учителям. Давайте
ставить больше компьютеров в наши школы.
Давайте подключим их все к Интернету».
Это не ответ. Это только часть ответа.
Ответ начинается с привлечения ребёнка в школу
со стержнем в его душе и сердце,
с которых всё и начнётся.
Когда начинается процесс обучения?
Происходит ли это в первом классе?
Нет, нет, это начинается в тот момент,
когда ребёнок лежит на руках у матери,
смотрит на неё
и говорит: «О, должно быть это моя мама.
Она единственная, кто меня кормит.
Если мне будет плохо,
она позаботится обо мне.
Это её язык я выучу».
И в этот момент они отгораживаются
от всех остальных языков,
которые они могли бы учить в этом возрасте,
но на три месяца это её язык.
Человек, делающий это, будь то мать
или бабушка, тот человек, который делает это
и закладывает процесс обучения.
В этот момент закладываются основы языка
В этот момент рождается любовь. И тогда же
появляется внутренний стержень.
Именно в этот момент
вы начинаете говорить ему,
что он особенный,
что он отличается от других детей,
что вы будете всё ему объяснять.
Ребёнок, которому никто ничего не объяснял
находится в опасности, когда поступает в школу.
Ребёнок, которые не знает цвета
или не может сказать который час,
не знает, как завязать шнурки,
не знает, как делать всё это,
и не имеет представления о том,
как выполнить что-то,
начинающееся со слова, которое
мне вдолбили, когда я был ребёнком. Слово «следи».
Следи за своими манерами! Слушайся старших!
Следи за тем, что говоришь!
Это правильный способ воспитания детей.
Я наблюдал за своими молодыми внуками,
которые растут сейчас,
и они, к большому несчастью моих детей,
ведут себя также, как мы себя вели.
Знаете что? Вы оставляете на них свой след.
И это то, что вы должны сделать, чтобы
подготовить детей к получению образования и к школе.
Я прикладываю все силы, которые у меня есть,
чтобы донести следующее:
нам нужны дошкольные учреждения,
нам нужно хорошее начало,
нам нужно наблюдение за беременными.
Процесс обучения начинается, когда
ребёнок ещё не появился на свет.
Если вы не делаете этого,
у вас будут трудности в будущем.
У нас проблемы в стóльких сообществах,
у нас так много школ, куда дети поступают
в первый класс, и их глаза сияют,
они надевают свой рюкзачок и готовы идти учиться,
а затем они понимают,
что не похожи на других первоклассников,
которые знают книги, им читали их,
которые знают алфавит.
И к третьему классу, неорганизованные дети,
которых не наставляли в самом начале,
начинают осознавать, что они отстают,
и что тогда они делают?
Они выступают. Они бунтарствуют, и это путь
к тюрьме или к тому, чтобы быть отчисленным.
Это предсказуемо.
Если вы плохо читаете к концу третьего класса,
к 18 годам вы можете
сесть в тюрьму за правонарушения.
Наша страна в числе первых
по количеству заключённых
из-за того, что мы
не дали нашим детям правильного старта.
Последняя глава моей книги называется
«Дар хорошего старта в жизни».
Дар хорошего начала. Каждому ребёнку
нужно обеспечить хороший старт в жизни.
Мне посчастливилось иметь такой старт.
Я не был хорошим учеником.
Я просто учился в общественной школе Нью-Йорка
и учился плохо.
У меня есть дубликат всех моих оценок
Нью-Йоркского Совета по образованию,
от детского сада до колледжа.
Я захотел получить его,
когда писал свою первую книгу.
Я хотел посмотреть, хорошо ли работает моя память,
и, слава Богу, она работала хорошо. (Смех)
Везде сплошные тройки.
Наконец я перескочил старшие классы,
поступил в Сити-колледж
со средним баллом 78,3,
который был ниже пропускного,
и затем я выбрал
техническое направление и стал учиться,
но это продлилось всего шесть месяцев. (Смех)
И затем я начал изучать геологию,
курс для начинающих. Это легко.
И затем я узнал
о Корпусе Подготовки Офицеров Запаса.
Я действительно нашёл то,
что мне нравилось, и делал это хорошо.
Я встретил группу молодых ребят,
чувствовавших то же самое.
И затем вся моя жизнь была полностью
посвящена Корпусу и военному делу.
Я говорю всем детям: «Пока вы растёте,
и выстраиваете свой стержень
где-то глубоко внутри себя,
всегда ищите то, что вы будете делать хорошо
и то, что вы полюбите делать,
и когда вы найдёте обе эти вещи,
вы получите то, что всегда искали».
Вот так всё и происходит. И я нашёл это.
Руководство колледжа устало от меня.
Я пробыл там четыре с половиной года,
собираясь проучиться ещё полгода,
я не блистал хорошими оценками
и у меня периодически возникали
сложности с руководством колледжа.
Так что они сказали:
«Но он добивается успехов в Корпусе.
Посмотрите, здесь он круглый отличник,
в отличие от всех остальных дисциплин».
И они добавили:
«Давайте возьмём его оценки из Корпуса
и добавим их к его общему среднему баллу
и посмотрим, что получится».
И они сделали это, как и обещали
и дотянули меня до двойки. (Смех)
Да. (Смех) (Аплодисменты)
Они сказали:
«Для службы этого достаточно.
Отправим его в армию.
Мы никогда его больше не увидим».
И они отправили меня в армию,
и вот, спустя много лет,
я считаюсь одним из самых величайших сынов,
которые когда-либо учились в Сити-Колледже. (Смех)
Итак, я повсюду говорю молодым людям,
что неважно, где вы начинаете свою жизнь,
важно то, что вы с ней делаете.
Это и определяет то, где вы её закончите.
Вас благословили жить в этой стране.
Независимо от того, где вы родились,
у вас есть масса возможностей,
пока вы верите в себя,
верите в общество и в страну,
верите в то, что можете самосовершенствоваться
и получать образование
по мере своего продвижения.
И это ключ к успеху.
Но всё это начинается с дара хорошего старта.
Если мы не будем
преподносить этот дар каждому ребёнку,
если мы не будем вкладывать
в самых маленьких членов общества,
у нас возникнут трудности.
Именно поэтому процент отсева
у нас составляет примерно 25%
и почти 50% нашего небелого населения
проживает в областях с низким уровнем доходов,
потому что им не дали хорошего старта.
В моём случае это была не только хорошая семья,
славная семья,
но в то же время семья, сказавшая мне:
«Послушай, мы приехали в эту страну
на банановых лодках
в 1920 и 1924 году.
Каждый день мы трудились не покладая рук
в швейной промышленности.
Но сейчас мы не делаем этого, чтобы ты
не мог засунуть что-то себе в нос
или пострадать. И даже не думай о том,
чтобы бросить школу».
Если бы я когда-нибудь пошёл домой
и сказал тем иммигрантам:
«Вы знаете, я так устал и решил бросить школу»,
они бы ответили: «Тогда мы бросаем тебя.
Возьмём другого ребёнка».
(Смех)
Они возлагали большие надежды
на всех двоюродных братьев и сестёр,
и на всю большую семью иммигрантов,
проживавших в Южном Бронксе,
Но они ожидали ещё большего от нас.
Словно кинжалом они вырезали в наших сердцах
чувство стыда: «Не позорьте эту семью».
Когда у меня возникали неприятности,
мои родители приходили домой,
я находился в своей комнате
и ждал, что же случится,
сидел там и говорил сам себе: «Хорошо,
возьмите ремень и устройте мне порку,
только ради Бога, не ставьте на мне
клеймо семейного позора».
Когда моя мать делала это со мной,
это просто уничтожало меня.
И я также был членом
этого расширенного семейного сообщества.
Детям нужно находиться в таком сообществе.
Детям нужно быть частью племени,
семьи, общества.
В моём случае это были тётки, которые
жили в многоквартирных домах.
Я не знаю, много ли среди вас жителей Нью-Йорка,
которые бы вспомнили те многоквартирные дома,
и тех женщин, которые вечно свешивались с окон,
облокотившись на подушку.
Они никогда не вылезали оттуда. (Смех)
Я, да поможет мне Бог, вырос,
гуляя по тем улицам,
и они всегда были там.
Они никогда не ходили в туалет,
не готовили. (Смех)
Они вообще ничего не делали.
Их занятием было поддерживать нас.
И они нас поддерживали.
Им было всё равно
станешь ли ты врачом или адвокатом, или генералом,
и они никогда не ждали,
что в семье появится генерал,
пока ты не получил образования
и затем не устроился на работу.
«Мы не хотим слышать
все эти бредни о самореализации.
Вы получаете работу и проваливаете из дома.
Нам некогда тратить на это время.
А потом вы можете нас обеспечивать.
Вот такая у вас роль, ребята».
И очень важно то,
что мы как бы вернули эту культуру
в наши семьи, все семьи.
И так важно то, что все вы, сидящие здесь сегодня,
люди, добившиеся успеха,
и я уверен, у вас чудесные семьи, дети и внуки,
но этого не достаточно. Вы должны
протянуть руку, вернуться в прошлое
и найти детей, подобных мистеру Крузу,
которые могут сделать это,
если вы организуете их,
если вы вернётесь и поможете. Если вы наставник,
если вы вкладываете деньги
в молодёжные организации,
если вы работаете со школьной системой,
убедитесь, что это лучшая система,
не только школа, куда ходит ваш ребёнок,
но и школа на окраине Гарлема,
не только центральная школа Монтессори в Вест-Сайде.
Каждый из нас должен приложить
все усилия для достижения этой цели.
И мы не просто вкладываем в детей.
Мы вкладываем в наше будущее.
Мы будем страной с преобладающим небелым населением
спустя одно поколение.
Те, кого мы называем меньшинством,
сейчас становятся большинством.
Мы обязаны убедиться, что они
готовы стать большинством.
Мы должны быть уверенными в том,
что они готовы стать лидерами
это великой страны,
страны, которая отличается от всех остальных,
страны, которая изумляет меня каждый божий день,
непокорной страны.
Мы постоянно спорим друг с другом.
Именно так должна работать система.
Это страна таких контрастов,
но это и нация всех наций.
Мы затрагиваем каждую нацию.
Каждый народ затрагивает нас.
Мы — нация иммигрантов.
Именно поэтому нам нужна
стабильная иммиграционная политика.
Просто смешно не иметь такой политики,
приветствовать каждого, кто хочет сюда приехать
и быть частью этой великой нации.
Или мы можем отправить их домой с образованием,
чтобы помочь их нациям вырваться из нищеты.
Мне нравится рассказывать
одну из замечательнейших историй о том, как я люблю
гулять по моему родному Нью-Йорку,
прогуливаться по Парк-авеню в прекрасный день
и любоваться всем вокруг, и видеть
всех этих проходящих мимо людей
со всего мира.
Есть одна вещь, которую я делаю всегда:
останавливаюсь на одном из углов
и беру хотдог у уличного торговца-иммигранта.
Мне нужно купить
несвежий, вчерашний хотдог. (Смех)
И неважно, где я нахожусь и что делаю,
я обязан его купить.
Я делал это даже когда
был Государственным секретарём.
Я выходил из своего люкса в отеле Уолдорф-Астория,
(Смех)
прогуливался вдоль улицы
и так добирался до 55-й Стрит,
в поисках торговца с тележкой.
В те дни у меня было пять телохранителей,
и три полицейские машины курсировали рядом,
чтобы следить за тем, что никто
не прихлопнет меня, пока я гуляю по Парк-авеню. (Смех)
И я заказал хотдог у того парня,
он начал готовить, затем посмотрел
на телохранителей и полицию:
«У меня есть грин-карта!
У меня есть грин-карта!» (Смех)
«Всё хорошо, всё хорошо».
Но сейчас я один.
У меня нет ни телохранителей,
ни полицейских машин. У меня нет ничего этого.
Но мне нужно купить мой хотдог.
Я сделал это на прошлой неделе. Вечером во вторник
неподалёку от площади Коламбус-сёркл.
Эта сцена повторяется так часто.
Я подхожу и прошу продать мне хотдог,
парень готовит его и заканчивает со словами:
«Я вас знаю. Я смотрю вас по телевизору.
Вы Генерал Пауэл».
«Да, да». «Ого...»
Я протягиваю ему деньги.
«Нет, генерал.
Вы не можете платить. Мне уже заплатили.
Америка заплатила мне. Я никогда
не забуду то место, откуда я приехал.
Но теперь я американец. Сэр, спасибо вам».
Я принимаю его щедрость,
продолжаю идти вдоль по улице,
и вдруг меня осеняет: Боже мой,
это та же самая страна, которая
приветствовала моих родителей 90 лет назад.
Мы всё ещё та же великолепная страна,
которая подпитывается молодёжью,
приезжающей из разных стран мира,
и это наша обязанность как граждан,
поддерживающих свою чудесную страну —
убедиться в том,
что ни один ребёнок не оставлен позади.
Большое спасибо.
(Аплодисменты)