Меня представили как бывшего губернатора Мичигана, но на самом деле я учёный. Ладно, политолог, но это не в счёт. Я руководила лабораторией демократии — штатом Мичиган — и как любой хороший учёный экспериментировала с политическими инструментами, изучала способы достижения наибольшего благополучия для наибольшего числа людей. Но существовало три проблемы, головоломки, которые я не могла решить. Я хочу поделиться с вами этими проблемами. Но, что более важно, у меня есть предложение по их решению. Первая проблема, с которой сталкивается любой штат, не только Мичиган, — как создать хорошие рабочие места в Америке в условиях глобализации? Я хотела бы поделиться некоторыми экспериментальными данными из моей лаборатории. Меня выбрали в 2002 году. А в 2003 году, в конце первого года на посту, мне позвонил один коллега и сказал: «Губернатор, у нас большая проблема. Жители крошечного поселения под названием Гринвилл, с населением 8 тысяч человек, скоро потеряют своего крупнейшего работодателя — завод по производству холодильников фирмы Электролюкс». Я спросила: «Сколько людей работает на этом заводе?» Он ответил: «3 тысячи. Из 8-ми тысяч, проживающих в Гринвилле». Выходило, что Гринвилл — моногород, а градообразующее предприятие собиралось переезжать в Мексику. Так что я сказала: «Забудь. Я новый губернатор. Мы разберёмся с этим. Мы поедем в Гринвилл всем кабинетом и сделаем Электролюкс предложение, от которого они не смогут отказаться». Всем составом мы направились в Гринвилл, чтобы встретиться с местными руководителями — с мэром, городским управляющим, директором колледжа. Там мы буквально опустошили свои карманы, выложив все карты на стол — все наши предложения, чтобы убедить Электролюкс остаться. Собрав стопку карт, мы передали её руководителям Электролюкс. В этой стопке были освобождение от налогов на 20 лет, содействие в строительстве и финансировании нового завода. Объединённый профсоюз работников автопрома, представлявший работников завода, заявил, что пойдёт на беспрецедентные уступки, чтобы сохранить рабочие места в Гринвилле. Руководители Электролюкс забрали нашу стопку карт — наш список предложений — и покинули комнату на 17 минут. Вернувшись, они сказали: «Ещё ни один город не был настолько щедр в попытках сохранить рабочие места. Но ваши предложения и рядом не стояли с зарплатой в 1,57 долларов в час, которую мы сможем платить в мексиканском Хуаресе. Так что мы покидаем город». И они уехали. Казалось, будто ядерная бомба взорвалась в маленьком Гринвилле. По сути, почти так и произошло — они взорвали завод. Этот парень на слайде идёт на работу в свой последний рабочий день. В месяц, когда последний холодильник сошёл с конвейера, жители Гринвилля, работавшие в Электролюкс, собрались вместе, назвав эту встречу тайной вечерей. Здание представляло собой большой крытый павильон, и я, как губернатор, присоединилась к собранию, так как была подавлена, что не смогла предотвратить сокращение рабочих мест. Мне хотелось скорбеть вместе с работниками. Как только я зашла в зал, я увидела тысячи людей. Это было большое событие. Сидя за круглыми столами, люди ели из контейнеров, играл грустный оркестр. Может, грустной была музыка, а не оркестр. Наверное, и то, и другое. (Смех) Ко мне подошёл один парень — в татуировках, с хвостиком и в бейсболке. С ним были две его дочери. Он сказал мне: «Губернатор, это мои две дочки». Он продолжил: «Мне 48 лет, из которых 30 я проработал на этом заводе. Я пошёл на завод сразу после школы. Здесь работал мой отец. Здесь работал мой дед. Сборка холодильников — это всё, что я умею делать». Он взглянул на дочерей, прижал руку к груди и сказал: «Так что скажите мне, губернатор, разве кто-нибудь возьмёт меня на работу? Кто возьмёт меня на работу?» Этим вопросом задавался не только этот парень, но и все присутствующие в павильоне, и, откровенно говоря, каждый рабочий любого из 50 тысяч заводов, закрывшихся в первом десятилетии XXI века. Загадка номер один: как создать рабочие места в США в условиях глобализации? Загадка номер два, очень быстро: как решить проблему изменения климата, когда у нас даже нет национальной энергетической политики, когда застревающие в Конгрессе законы практически считаются нормой? Недавно был проведён опрос, в ходе которого сравнивался уровень поддержки Конгресса и других неприятных вещей. Выяснилось, что люди поддерживают Конгресс меньше, чем тараканов, вшей, группу Nickelback, лечение зубов и Дональда Трампа. (Смех) Хорошие новости в том, что уровень поддержки выше, чем у подпольных метамфетаминных лабораторий и гонореи. (Смех) Друзья, у нас проблема. Это заставило меня задуматься о причине? Что́ в той лаборатории, за которой я наблюдаю, лаборатории демократии, пошло не так? Какие политические рецепты, прописанные и согласованные обеими партиями, повлияли на положение вещей? Если бы я спросила вас, например, какая политика администрации Обамы привела к серьёзным переменам в стране, что бы вы ответили? Возможно, вы назвали бы реформу здравоохранения, но ведь это были не добровольные перемены. Как нам известно, её поддержала только половина штатов. Пакет антикризисного стимулирования? Но он не связан с изменениями политики. Что действительно вызвало большие перемены в законодательстве, так это Гонка за первенство. [реформа системы школьного образования] Почему? Правительство поставило на стол 4,5 миллиарда долларов и приказало губернаторам всех штатов соревноваться за эти деньги. 48 губернаторов, соревнуясь, убедили законодательные собрания 48 штатов значительно повысить стандарты школьного образования, включив в учебный план подготовительный курс колледжа. 48 штатов приняли участие в гонке, создав новую образовательную политику с низов. Я подумала, почему бы нам не сделать нечто подобное и не учредить Гонку за первенство по созданию рабочих мест в сфере экологически чистой энергии? Ведь если посмотреть вокруг, мы увидим, что объём частных инвестиций по всему миру за последние 8 лет составил 1,6 триллиона долларов. Каждый доллар олицетворяет рабочее место. Куда же идут эти рабочие места? Они идут в страны с чётко определенной стратегией развития, например, в Китай. Я ездила в Китай, чтобы посмотреть, что они делают. Они устроили шоу пустословия для нашей группы. Во время одной из речей я стояла позади всех, а рядом со мной стоял один из китайских чиновников. Мы смотрели на это всё, и он сказал мне: «Губернатор, как Вы думаете, когда у США появится национальная политика в области энергетики?» Я ответила: «Боже, с нашим-то Конгрессом, где постоянно застревают законы — кто знает». И вот что он сделал — он сказал: «Не спешите». Потому что они воспринимают нашу пассивность как возможность для них самих. Что, если мы объявим конкурс для губернаторов всех штатов, и установим ту же цену участия в соревновании, какую одобрили обе партии Конгресса для Гонки за первенство — 4,5 миллиарда. Эта сумма кажется огромной, но на самом деле она меньше десятой доли процента всех расходов федерального бюджета. В масштабах федерального бюджета это капля в море. Но цена участия в соревновании будет — здесь можно воспользоваться президентской целью: Обама хочет, чтобы Конгресс принял стандарт, увеличивающий долю зелёной энергии до 80% к 2030 году. То есть чтобы 80% всей энергии к 2030 году поступало из экологически чистых источников. Так что почему бы не попросить штаты заняться этим? Представьте, что может произойти. Ведь каждому штату есть, что предложить. Возьмите Айову и Огайо — кстати, два политически важных штата — допустим, их губернаторы заявили бы, что эти штаты станут лидерами в стране по производству ветряных турбин и ветряной энергии. Южные штаты — штаты солнечного пояса — могли бы стать лидерами по производству солнечной энергии в стране. Воможно, Джерри Браун [губернатор Калифорнии] мог бы сказать: «Мы создадим в Калифорнии промышленный кластер по производству солнечных батарей, чтобы мы закупали их не у Китая, а внутри страны». На самом деле, каждый штат мог бы этим заняться. Потенциал для развития солнечной и ветряной энергии наблюдается по всей стране. Что касается северных и северо-западных штатов, они могли бы специализироваться на геотермальной энергии. Техас мог бы стать лидером в развитии технологии Smart Grid, [интеллектуальные электрические сети] Штаты Среднего Востока, обладающие доступом к лесам и к отходам сельского хозяйства, могут лидировать в производстве биотоплива. На северо-востоке можно заниматься развитием энергоэффективных решений. Вдоль восточного побережья можно специализироваться на прибрежных ветряных станциях. В Мичигане — на производстве начинки для электромобилей, например, ионно-литиевых батарей. Каждому из штатов есть, что предложить, и, если создать конкуренцию, можно одновременно учесть интересы штатов и не нарушать принципы федерализма. Всё это — по желанию. Даже Техас и Южную Каролину — штаты, не участвовавшие в Гонке за первенство, — даже их можно убедить участвовать. Почему? Потому что губернаторы — как республиканцы, так и демократы — любят церемонии открытия. А мы тут как раз хотим создать рабочие места. К тому же это способствует развитию инноваций в штатах, в этих лабораториях демократии. Каждый из вас, кто недавно смотрел что-нибудь про политику, может справедливо заметить: «Хорошо, идея отличная, но как вы себе это представляете? Конгресс, раздающий 4,5 миллиарда долларов? Они же ни о чём не могут договориться». Можно подождать и пойти через Конгресс. Но для этого нужно быть уж очень терпеливым. Или, мои дорогие мятежники, мы можем пойти в обход Конгресса. В обход Конгресса. Что, если это соревнование для губернаторов устроит частный сектор? Что, если несколько компаний с огромными активами и частных лиц, сидящих сейчас здесь, решили бы объединиться — всего несколько — чтобы создать национальное соревнование для губернаторов, новую Гонку за первенство, и посмотреть, как губернаторы на это отреагируют. А что, если начать этот процесс здесь, на TED? Что, если бы вы наблюдали тот момент, когда мы поняли, как взломать систему, чтобы создать хорошо оплачиваемые рабочие места по всей Америке, (Аплодисменты) принять национальную политику в области энергетики и стратегию развития энергетики с низов? Потому что, дорогие участники TED, если вы так же нетерпеливы, как и я, вы знаете, что наши конкуренты, другие страны, не дремлют: они пожирают нас на обед. Мы можем войти в игру или нет. Мы можем быть или за столом, или на столе. Не знаю, как вы, но я предпочту отобедать. Спасибо вам всем большое. (Аплодисменты)