Представьте, что на опознании в полиции
десятерых свидетелей попросили

указать на грабителя банка, которого те
мельком видели при попытке скрыться.

Если шестеро укажут
на одного и того же человека,

существует вероятность,
что он и есть настоящий преступник,

но если тот же выбор сделают все десять,

вы подумаете, что дело уже почти раскрыто,

и, скорее всего, ошибётесь.

Многим из нас это покажется странным.

Ведь, как бы то ни было, в нашем обществе
полагаются на большинство и консенсус,

как в политике,

так и в экономике

или шоу-бизнесе.

Как приятно думать,
что согласие это всегда хорошо.

Так оно и есть до определённого момента.

Однако порой
чем ближе вы к полному согласию,

тем менее надёжным становится результат.

Это называется «парадокс единогласия».

Путь к пониманию 
этого очевидного парадокса

заключается 
в общем уровне неопределённости,

относящейся к ситуации, 
с которой вы столкнулись.

Если мы попросим свидетелей
указать при опознании яблоко, например,

нас вряд ли удивит единогласный ответ.

Однако в ситуациях, в которых может быть
не одно решение,

мы подразумеваем
некоторую разность во мнениях.

Если бросить монету сто раз,

вы предполагаете, что решка
должна выпасть где-то в 50% случаев.

Однако, если ваш результат 
приблизится к 100% выпадения решки,

вы явно заподозрите, что что-то не так,

и дело не в том, как вы бросали монету,

а подвох, явно, в монете.

Безусловно, опознание подозреваемого
не столь произвольно, как бросить монету,

но и не столь очевидно, как отличить 
яблоко от бананов.

На деле, в исследовании 1994 г.
обнаружили, что до 48% свидетелей

указывают на неправильного человека
при опознании,

даже если многие из них уверены
в своём выборе.

Воспоминания, основанные на кратких
впечатлениях, могут быть обманчивы,

а мы зачастую переоцениваем нашу память.

С учётом сказанного,

единогласное опознание 
вряд ли указывает на вину,

а больше похоже на системную ошибку

или предвзятое отношение.

Системные ошибки происходят
не только в случаях с суждениями человека.

В период с 1993 по 2008 годы

ДНК одной и той же женщины обнаруживали
на местах преступлений по всей Европе,

что явно указывало на след
неуловимой убийцы,

прозванной Фантом из Хайльбронна.

Но образцы ДНК были настолько точны
только потому, что они были неверны.

Обнаружилось, что на ватных палочках,
которыми брались пробы ДНК,

по ошибке оказалась ДНК работницы
фабрики по производству этих палочек.

В других случаях систематические ошибки
возникли вследствие мошенничества.

Возьмём президентский референдум,
проведённый Саддамом Хусейном в 2002 г.,

на котором, якобы, 100% избирателей
проголосовало за то,

чтобы он остался
ещё на один семилетний срок.

Если посмотреть на это так,

парадокс единогласия
не так уж парадоксален.

В теории единогласное решение —
идеальный вариант,

особенно в случаях, когда степень 
вероятности и неуверенности крайне мала,

но на практике

достижение согласия в ситуациях, 
где полное согласие весьма маловероятно,

должно подсказывать нам, 
что существуют некие скрытые факторы.

И хотя мы отчаянно пытаемся достичь
гармонии и согласия,

во многих случаях ошибок и разногласий
вполне стоит ожидать.

Если превосходный результат
слишком уж хорош для правды,

то, скорее всего, так оно и есть.